Тщательно хранимый секрет

«Никто не должен содержаться в рабстве или в подневольном состоянии; рабство и работорговля запрещаются во всех их видах» (Всеобщая декларация прав человека).

В СЛЕДУЮЩИЙ раз, когда вы будете класть в кофе сахар, подумайте о Прево, жителе Гаити, которому пообещали хорошую работу в другой стране Карибского бассейна. Потом его продали за 8 долларов.

Прево разделил судьбу тысяч порабощенных соотечественников, которых принуждают в течение 6—7 месяцев за мизерную плату или вовсе бесплатно убирать сахарный тростник. Эти пленники живут в тесноте и грязи. После того как у них отбирают имущество, им выдают мачете. Чтобы получить еду, они должны работать. За попытку бежать их могут избить.

Вот что произошло с девушкой по имени Лин-Лин из Юго-Восточной Азии. Ее мать умерла, когда Лин-Лин было 13 лет. Агентство по трудоустройству купило ее у отца за 480 долларов, пообещав ей хорошую работу. Выплаченные за нее деньги были определены как «аванс в счет ее будущих заработков». Так новые хозяева навсегда привязали ее к себе. Вместо того чтобы дать Лин-Лин приличную работу, ее отправили в публичный дом, где клиенты платят за нее 4 доллара в час. Лин-Лин практически оказалась в плену: она не может уйти, пока не будет выплачен долг. В него включается и цена, за которую ее купил хозяин борделя, проценты и расходы. Если Лин-Лин отказывается подчиняться требованиям хозяев, ее могут избить или подвергнуть истязанию. За попытку бежать ее могут убить.

Свобода для всех?

Большинство людей считает, что рабства больше не существует. Многочисленные конвенции, декларации и акты официально провозглашают его упраздненным почти во всем мире. Повсюду к рабству испытывают отвращение. Оно запрещается государственными законами, к его ликвидации призывают и международные соглашения, из которых обращает на себя внимание процитированная выше 4-я Статья Всеобщей декларации прав человека, изданной в 1948 году.

Но рабство отнюдь не исчезло; более того, оно процветает, хотя от кого-то оно и держится в тайне. От Пномпеня до Парижа, от Бомбея до Бразилиа миллионы таких же людей, как мы,— мужчины, женщины и дети — принуждаются жить и работать как рабы или в рабских условиях. По данным Международной организации по борьбе с рабством (Anti-Slavery International) с центром в Лондоне — самой старой из тех, что занимаются вопросами принудительного труда,— количество содержащихся в узах людей исчисляется сотнями миллионов. Выходит, что сегодня рабов, может быть, больше, чем когда-либо прежде!

Разумеется, для современного рабства нехарактерны кандалы, кнуты и торги. Принудительный труд, принудительные браки, принудительная отработка долгов, детский труд и зачастую проституция — это виды современного рабства, о которых просто чаще говорят. Рабы и рабыни могут служить в качестве наложниц, погонять верблюдов, убирать сахарный тростник, плести коврики или строить дороги. Подавляющее большинство из них, конечно, не были проданы на торгах, но приходится им нисколько не лучше, чем их предшественникам. Порой даже намного хуже.

Кто становится рабами? Как? Что предпринимается, чтобы им помочь? Можно ли надеяться на полную ликвидацию рабства в скором будущем?

 [Рамка/Иллюстрация, страница 4]

ЧТО ТАКОЕ СОВРЕМЕННОЕ РАБСТВО?

На этот вопрос трудно ответить даже Организации Объединенных Наций, потратившей на поиски ответа немало лет. Одно определение сформулировано в Конвенции о рабстве 1926 года: «Рабство — это положение или состояние человека, по отношению к которому применяется любое или все правомочия, связанные с правом собственности». Однако термин остается открытым для толкования. По выражению журналистки Барбары Кроссетт, «рабами принято называть рабочих с низким заработком, которые за границей трудятся на предприятиях по производству спортивной и обычной одежды, а в американских городах — в потогонных мастерских. Словом „рабство“ клеймят секс-индустрию и подневольный труд».

Майк Доттридж, руководитель Международной организации по борьбе с рабством, считает, что, «поскольку рабство принимает новые формы — или поскольку слово „рабство“ теперь применяется шире,— существует опасность, что значение термина станет размытым или даже будет приуменьшено». По мнению Доттриджа, «рабство определяется по тому, что кто-либо в той или иной мере владеет чужой жизнью или контролирует ее». Рабство подразумевает принуждение и ограничение свободы передвижения, то есть «кто-либо не свободен уволиться с работы, переменить работодателя».

А. М. Розенталь писал в «Нью-Йорк таймс»: «Рабы живут рабской жизнью: нечеловеческий труд, изнасилования, голод, пытки и полнейшая деградация личности». Он добавляет: «Раба можно купить за 50 долларов, поэтому какая [хозяевам] разница, сколько он проживет, прежде чем его тело выбросят в реку?»

[Сведения об источнике]

Ricardo Funari