Ботани-бей

ОТ НАШЕГО КОРРЕСПОНДЕНТА В АВСТРАЛИИ

«Я НАШЕЛ эту книгу на дороге»,— говорил в свое оправдание юноша по имени Джоуб. Этого веснушчатого молодого человека, 19 лет от роду, арестовали, когда он переходил через одну из лондонских улиц, и обвинили в том, что он украл книгу. Сколько же она стоила? Всего-навсего восемьдесят центов. Судью не удовлетворили оправдания Джоуба, и он приговорил юношу к семи годам каторжных работ в колонии для преступников.

В другой части земного шара, на территории сегодняшней провинции Квебек (Канада), был задержан мужчина по имени Франсуа-Морис Лепайер. Он участвовал в неудавшемся вооруженном восстании против британских властей и за это был приговорен к смерти. Однако суд решил заменить смертную казнь другим видом наказания.

Оба упомянутых молодых человека оказались нарушителями британского закона. Но объединяло их не только это: и тот и другой на борту корабля отправились к берегам Австралии, где находилась недавно основанная колония для заключенных под названием Ботани-Бей.

Что представляла собой эта австралийская колония для каторжан? Многих ли туда отправляли? И почему эти два молодых человека оказались так далеко от родных мест?

Почему именно в Австралии?

В 1718 году английское правительство решило сократить быстро растущее число заключенных в тюрьмах, выслав преступников за пределы Англии. В 1770 году из страны на судах отсылались по тысяче заключенных в год — преимущественно в английские колонии в Мэриленде и Виргинии. В 1783 году, в результате войны за независимость, Великобритания лишилась возможности отправлять в эти колонии своих преступников. Но к тому времени туда уже было сослано свыше 50 000 осужденных.

Новым местом ссылки был выбран неприветливый континент, расположенный в другом полушарии. За 13 лет до того мореплаватель по имени Джеймс Кук картографировал его восточное побережье и объявил эти земли английским владением. В том плавании Кука сопровождал Джозеф Бэнкс. Он-то и высказал мысль о том, что эти земли — идеальное место для ссылки различных сомнительных личностей из Британской империи. И вот, в мае 1787 года первая флотилия из 11 небольших судов отправилась в дальний путь длиной 26 000 километров, к бухте под названием Ботани-Бей. За следующие 80 лет — до 1868 года — в Австралию в общей сложности было сослано 158 829 осужденных.

Далекий и трудный путь

В 1833 году Джоуб и 300 других заключенных доплыли до бухты Сидней и были высажены  на берег в Порт-Джексоне. Хотя колония и стала известна как Ботани-Бей, сама бухта с таким названием расположена в нескольких километрах к югу от места, где было основано поселение.

Для некоторых этот долгий путь был суровым испытанием. Одна выдержка из дневника Франсуа Лепайера дает некоторое представление о происходившем на борту корабля: «В 1840 году мы плыли мимо мыса Доброй Надежды [юг Африки] в трюме „Буффало“. Это было настоящей пыткой: в трюме всегда было темно, от нас требовали соблюдения строгих правил, постоянно одолевали насекомые-паразиты, мы изнывали от жары, а в довершение всего, страдали от голода».

Как ни странно, во время перевозки заключенных на этих судах уровень заболеваемости и смертности был одним из самых низких по сравнению с другими морскими путешествиями того времени. Благодаря особым поощрительным мерам, принятым английским правительством, за период с 1788 по 1868 год смертность среди переселенцев во время пути составила менее чем 1,8 процента. Для сравнения: с 1712 по 1777 год во время морских перевозок погибало от 3 до 36 процентов невольников. И даже на судах, доставлявших свободных эмигрантов из Европы в Америку умирало больше пассажиров, чем на судах с заключенными.

Люди всех мастей

Во многом высокая выживаемость объяснялась тем, что осужденные были молоды. Франсуа было за 30 лет — довольно солидный возраст для заключенного. Большинству преступников было от 16 до 25 лет, а кому-то всего 11. Число мужчин примерно в шесть раз превышало число женщин.

Ссыльные в основном были выходцами из Великобритании. Больше чем половину от общего числа составляли англичане, треть — ирландцы, и несколько тысяч заключенных прибыло из Шотландии. Некоторых, в том числе и Франсуа, везли из отдаленных владений Британской империи, известных теперь как Канада, Индия, Малайзия, Шри-Ланка и даже с крошечного острова Мальта.

Среди этих переселенцев, не по своей воле оказавшихся на новом месте, встречалось немало одаренных и искусных в своем деле людей. Это были и мясники, и специалисты по паровым котлам, и литейщики, и плотники, и повара, и шляпные мастера, и портные, и ткачи. Здесь в миниатюре был представлен весь британский рабочий класс: в служебных документах значилось около тысячи самых разных профессий.

Судя по всему, ссыльные отличались большей образованностью, чем рабочие, оставшиеся на родине. Три четверти переселенцев, прибывших в Новый Южный Уэльс, умели читать и писать. А в Великобритании лишь немногим более половины граждан были грамотными и могли подписать документ о регистрации брака.

В Ботани-Бей ссылали тех, кто осужден за похищение людей, убийство или подстрекательство к мятежу. Однако чтобы там оказаться, требовалось и того меньше. Так, получить «бесплатную путевку» в Южное полушарие можно было, открыв в воскресенье увеселительное заведение, украв носовой платок или просто вступив в дебаты на библейскую тему, не будучи на то уполномоченным.

Жизнь переселенцев

Жестокие побои, неизменно грубое обращение, нечеловеческие условия жизни. Так чаще всего люди представляют жизнь первых ссыльных в Австралии. Некоторым заключенным действительно пришлось все это испытать. Однако многие оказались в лучших условиях, чем до своей ссылки.

Была введена такая система, при которой ссыльные каторжники могли работать на свободных поселенцев и должностных лиц или даже на самих себя. Таким образом, вместо того чтобы на весь срок быть скованными общей цепью и выполнять под конвоем дорожные работы, заключенные могли заниматься своим ремеслом или осваивать новое. К примеру, Джоуба определили к зажиточному, но доброму землевладельцу. На одной из его ферм, расположенной на окраине Сиднея, Джоуб освоил специальность скотовода.

Ссыльные работали по пять с половиной дней, или 56 часов, в неделю. Стоит отметить, что им приходилось легче, чем большинству заводских рабочих в Великобритании в то время, работавших каждый день от восхода до заката. Заключенные могли требовать плату за любую работу, которую они выполняли вне установленного рабочего времени. И потому они нередко имели какой-то приработок, например продавали сено для корма скоту.

Хотя телесные наказания в колонии не были редкостью, данные одного исследования показывают, что 66 процентов ссыльных в Новом  Южном Уэльсе в течение всего срока ни разу не пороли плетью или пороли лишь один раз. Это значит, что телесным наказаниям ссыльные подвергались не чаще, чем солдаты Британской Армии или матросы Британского Флота.

Ввиду упомянутых выше фактов, а также ввиду перспективы получения собственного участка земли после отбывания срока заключения, некоторые заключенные хотели, чтобы их отправили в ссылку. Вот что У. Коуп, начальник пользующейся дурной славой Ньюгейтской тюрьмы в Лондоне, сообщал в 1835 году о своих заключенных, которым угрожала ссылка: «Девятнадцать человек из двадцати охотно туда отправятся». А надзиратель другой тюрьмы сказал о своих заключенных так: «Девяносто девять из ста поедут в ссылку с превеликим удовольствием».

Темные стороны

Тем, кто продолжал пренебрегать законом, приходилось несладко. В одном документе говорится: «Каторга — это не просто наказание, а целый ряд наказаний, рассчитанных на все возможные виды человеческих страданий». Одной из таких дисциплинарных мер была работа на мельнице. Вот как описал это Франсуа: «Мельница, на которой мололи зерно, приводилась в движение заключенными. 18 человек постоянно шли вверх по колесу, под их весом оно вращалось — и мельница работала. Как правило, у этих людей на ногах было по одной паре кандалов. Но нередко бывало, что на каждого надевали сразу до трех или четырех пар, при этом заставляя работать наравне с другими. А в случае неисполнения приказания, их нещадно пороли».

Женщинам-заключенным за неподобающее поведение надевали железный хомут. Он представлял собой железный ошейник с двумя выступами, каждый из которых был не менее 30 сантиметров. Это тяжелое и уродливое устройство считалось единственным средством заставить женщин вести себя должным образом.

Штрафные колонии, например, такие, как в Порт-Артуре — к востоку от города Хобарт в Тасмании,— предназначались для строгого наказания повторно осужденных преступников. О том, насколько суровыми были условия в таких местах, можно судить по одному официальному сообщению: «Некоторые осужденные... согласны лучше умереть, чем оставаться в заключении, они даже идут на преступления ради того, чтобы быть казненными».

Для многих ссыльных самым тяжелым испытанием была разлука с близкими. Франсуа писал: «Родные мои, вы, кого я так нежно люблю! Неужели изгнание на долгие годы разлучит меня с вами и лишит меня всего, что так дорого моему сердцу? О, как тяжело и больно расставаться! Как страшно быть оторванным от любящей жены и малюток, которые так и не увидят любви и нежности своего отца! Дорогие мои, я так часто изливаю сердце свое перед Всевышним, моля его избавить меня от оков, которые держат меня здесь, и положить конец моему изгнанию, позволив мне вернуться к семье, туда, куда рвется мое сердце».

Какую роль сыграли ссыльные

В 1837 году губернатор Берк сказал: «В Новом Южном Уэльсе, благодаря труду осужденных, а также усердию и опыту поселенцев, пустынные земли за пятьдесят лет превратились в прекрасную, процветающую колонию». К тому времени более двух третей мужской рабочей силы составляли каторжники или бывшие каторжники, которые помогали свободным поселенцам в этом грандиозном деле. По собственному желанию или в силу обстоятельств 90 процентов заключенных так и остались жить в Австралии.

В числе тех, кто навсегда поселился на этом континенте, был и Джоуб. После освобождения он женился и прочно обосновался на новом месте. Джоуб стал праотцом сотен жителей Австралии и Новой Зеландии. Франсуа же оказался одним из немногих, кто по окончании срока ссылки смог вернуться на родину, к своей семье.

С каждым годом жизнь менялась все быстрее и быстрее, и всего за три поколения «прекрасная и процветающая колония» превратилась в страну, где живут представители самых разных культур. Теперь каждый год тысячи людей из Азии, Канады и Европы, в том числе и из Великобритании, приезжают в Австралию — и уже не принудительно, а добровольно — или обращаются за разрешением на проживание в этой стране. Прибыв в Австралию, они видят высокие бетонные здания, выросшие на тех самых землях, которые когда-то были освоены заключенными, и асфальтированные магистрали, построенные на месте тех самых дорог, которые были проложены каторжанами. Среди шума и суеты современных улиц, можно еще встретить старые каменные здания — безмолвных свидетелей нелегкого труда тех людей, которые не по своей воле попали в Ботани-Бей и стали его первопроходцами.

[Карта/Иллюстрации, страница 20]

(Полное оформление текста смотрите в публикации)

БОТАНИ-БЕЙ

[Иллюстрации]

ДЖЕЙМС КУК

ДЖОЗЕФ БЭНКС

[Сведения об источнике]

Кук: Painting by John Weber/Dictionary of American Portraits/Dover; Бэнкс: Dickinson, W. Portrait of Sir Joseph Banks when Mr. Banks. Rex Nan Kivell Collection; NK10667. By permission of the National Library of Australia; вид бухты: Fittler, James. Sydney, New South Wales, with entrance into Port Jackson. By permission of the National Library of Australia.

 [Иллюстрация, страница 23]

Вверху: центр Сиднея — деловая часть города, которая выросла на месте бывшей каторжной колонии Ботани-Бей.

[Иллюстрация, страница 23]

Бывший Сиднейский госпиталь (теперь Государственный музей нумизматики) был построен каторжниками.

[Сведения об источнике]

Image Library, State Library of New South Wales

[Иллюстрация, страница 23]

Казармы Гайд-Парк — тюрьма, спроектированная и построенная ссыльными.

[Сведения об источнике]

Hyde Park Barracks Museum (1817). Historic Houses Trust of New South Wales, Sydney, Australia

[Иллюстрация, страница 23]

Большая северная дорога. Эту 264-километровую дорогу заключенные вручную прокладывали через горы песчаника. Дорога соединяла Сидней с долиной реки Хантер (недалеко от Ньюкасла). Она стала одним из самых значительных инженерных достижений колонии.

[Сведения об источнике]

Managed by the National Parks and Wildlife Service, N.S.W.