Биография

Жизнь в служении Иегове, полная сюрпризов

РАССКАЗАЛИ ЭРИК И ХЕЙЗЛ БЕВЕРИДЖ

«Вы приговариваетесь к шести месяцам тюремного заключения». Я помню, эти слова еще звучали у меня в ушах, когда меня привезли в тюрьму Стрэйнджуэйз, что в Манчестере (Великобритания). Это случилось в декабре 1950 года — мне тогда было 19 лет. В то время мне пришлось столкнуться с одним из самых серьезных испытаний, выпавших на мою долю в молодые годы: я отказался идти в армию (2 Коринфянам 10:3—5).

Я БЫЛ пионером, или полновременным служителем Свидетелей Иеговы, и получил бы освобождение от военной службы, но британский закон не признавал наш статус религиозных служителей. Так я оказался в тюрьме в одиночной камере. Невольно я вспомнил отца: если бы не он, кто знает, был бы я сейчас здесь или нет.

Мой отец — очень принципиальный человек — был родом из Йоркшира. Он работал в тюрьме, и то, с чем он столкнулся там, а также в армии, вылилось у него в глубокую неприязнь к католической вере. В начале 1930-х он впервые повстречался со Свидетелями Иеговы. Он тогда пошел к входной двери, чтобы прогнать их, а вернулся с полученными от них книгами! Позднее он подписался на журнал «Утешение» (сейчас это «Пробудитесь!»). Свидетели приходили к нему каждый год, поощряя его обновлять подписку. Однажды, когда они завели с отцом очередную беседу, я подключился к ней и занял сторону Свидетелей. Так я начал изучать Библию. Мне тогда было 15 лет.

А в 17 я символизировал свое посвящение Иегове водным крещением — это было в марте 1949 года. В том же году, но только позже, я познакомился с Джоном и Майклом Чарук,  которые недавно закончили школу Галаад, готовящую миссионеров, и теперь направлялись в Нигерию. Их миссионерский дух сильно на меня повлиял. Осознанно или нет, но они передали этот дух и мне.

Изучая Библию, я понял, что уже не хочу поступать в университет. Уехав из дома, я год проработал в таможенно-налоговом управлении, после чего пришел к выводу, что, оставаясь на государственной службе, я не смогу жить в согласии со своим посвящением Богу. Когда я оставил службу, один опытный сотрудник поздравил меня с тем, что я ушел с «губящей ду́ши» работы.

Чуть раньше я столкнулся с еще одним испытанием: мне нужно было сказать отцу, что я хочу оставить мирскую работу и стать полновременным проповедником. Я приехал домой в отпуск и в один из вечеров сообщил отцу эту ошеломляющую новость. Я ждал, что он взорвется и будет долго кричать, но, к моему удивлению, он был немногословен: «Это твое решение, тебе с ним и жить. Если будет плохо — жаловаться не приходи». В своем дневнике я записал: «1 января 1950 года. Сказал отцу о пионерском служении. Я совершенно не ожидал, что он воспримет это так спокойно. Он так добр! Я просто не смог сдержать слез». Я ушел с мирской работы, чтобы начать общее пионерское служение.

Назначение с «домиком»

После этого моя преданность Богу была испытана еще раз. Я получил назначение в графство Ланкашир. Мы с напарником — Ллойдом Гриффитсом из Уэльса — должны были жить в «домике», который я представлял себе очень уютным. Но когда я приехал в унылый и грязный городишко Бейкуп, мои надежды рассеялись как дым: «домик» оказался подвалом, полным тараканов и мышей, в чем мы убедились в первую же ночь. Я уже почти готов был все бросить и уехать домой. Но все же я про себя помолился Иегове, прося сил, чтобы справиться с выпавшим на мою долю испытанием. После молитвы я почувствовал удивительное спокойствие и смог объективно взглянуть на свою ситуацию. Так, я думал: «Сюда меня назначила организация Иеговы. Я положился на Иегову, и он мне поможет». Я так рад, что не смалодушествовал тогда и не поломал себе жизнь! (Исаия 26:3, 4).

В течение 9 месяцев я проповедовал в Россендальской долине — территории со слабо развитой экономикой. Потом за отказ от военной службы меня посадили в тюрьму. Две недели я отсидел в тюрьме Стрэйнджуэйз, потом меня перевели в тюрьму в городе Льюис, что на южном берегу Великобритании. Со временем нас, Свидетелей, стало пятеро, и в тюрьме мы даже отмечали Вечерю воспоминания.

Один раз ко мне приходил отец. Ему — известному служащему тюрьмы — было нелегко побороть себя и прийти к сыну-арестанту. Как же я благодарен ему за это! В тюрьме я просидел до апреля 1951 года.

Освободившись из тюрьмы в Льюисе, я сел на поезд и поехал в уэльский город Кардифф, в котором мой отец был надзирателем тюрьмы. Мне, старшему из четырех детей — трех мальчиков и одной девочки, нужно было устроиться на работу с неполным рабочим днем, чтобы иметь средства к существованию и продолжать служить пионером. Я стал работать в магазине одежды, но христианское служение было для меня важнее всего. Примерно тогда же наша мать ушла из семьи. Это было настоящим ударом для отца и для нас, детей, из которых самому старшему было 19 лет, а самому младшему — 8. Мои родители, к сожалению, развелись.

Кто нашел добрую жену...

В нашем собрании несколько человек служили пионерами. Среди них была сестра, которая каждый день приезжала на работу и на проповедь из долины Ронты — центра каменноугольной промышленности. Эту замечательную сестру-пионерку звали Хейзл Грин. С истиной она была знакома дольше, чем я: ее родители посещали встречи Исследователей Библии (так раньше назывались Свидетели Иеговы) с 1920-х годов. Но пусть лучше она сама расскажет о себе.

«К Библии я относилась несерьезно до тех пор, пока не прочитала брошюру „Религия пожинает бурю“. Это было в 1944 году. Потом мама взяла меня на районный конгресс в Кардиффе. Я почти ничего не знала о Библии,  когда первый раз пошла проповедовать с плакатом в большой торговый центр. Плакат висел у меня на шее, и на нем было написано, куда нужно прийти, чтобы прослушать библейскую речь. Священникам и кое-кому еще это не понравилось, но все же я смогла побороть свой страх. В 1946 году я крестилась и в декабре того же года начала пионерское служение. А в 1951 году в Кардифф приехал молодой пионер, только что освободившийся из тюрьмы. Это был Эрик.

Мы вместе проповедовали и заметили, что хорошо понимаем друг друга. У нас были общие цели: мы оба заботились об интересах Царства. В декабре 1952 года мы поженились. Несмотря на то, что мы оба находились в полновременном служении и наш доход был невелик, мы никогда не оставались без необходимого. Бывало, мы получали подарок от какой-нибудь духовной сестры, которая, как оказывалось, купила слишком много варенья или мыла — и именно тогда, когда мы нуждались в этом! Мы были очень благодарны за такого рода подарки. Но впереди нас ждало еще больше сюрпризов и неожиданностей».

Сюрприз, изменивший всю нашу жизнь

В ноябре 1954 года нас с Хейзл ждал сюрприз: из филиала Свидетелей Иеговы в Лондоне прислали бланк заявления на разъездное служение, заключавшееся в еженедельном посещении разных собраний. Мы с женой были уверены, что это ошибка, поэтому в собрании никому ничего не сказали. Но заявление я все же заполнил и отослал обратно, после чего мы с замиранием сердца стали ждать ответ. Он пришел через несколько дней. Мы прочитали: «Приезжайте в Лондон на обучение».

Приехав в Лондон, я долго не мог поверить, что я, 23-летний, нахожусь здесь с такими известными братьями, которые казались мне духовными столпами. Это были такие братья, как Прайс Хьюз, Эмлин Уайнз, Эрни Бивор, Эрни Гайвер, Боб Гоф, Глин Парр, Стан и Мартин Вудберн и многие другие, большинства из которых уже нет в живых. Их ревностное и непорочное служение в 1940-х и 1950-х годах послужило великолепным примером для всех братьев в Великобритании.

Разъездная работа в Великобритании — скучать некогда!

Мы начали разъездное служение снежной зимой 1954/1955 года. Нас назначили в Восточную Англию — равнинную местность, обдуваемую холодными ветрами Северного моря. В то время в Великобритании насчитывалась всего 31 000 Свидетелей. Служение в том, первом, районе многому нас научило. Часто нам приходилось трудно, но и братьям, которых мы посещали, не всегда бывало легко. Мне не хватало опыта, и, кроме того, своей прямотой, присущей многим йоркширцам, я иногда задевал чувства братьев. С годами я усвоил, что доброта намного важнее результативности, а люди намного важнее правил. Я и сейчас стараюсь — правда, у меня не всегда получается — утешать людей так, как это делал Иисус Христос (Матфея 11:28—30).

Прослужив полтора года в Восточной Англии, мы получили назначение в другой район. Мы поехали на северо-восток Великобритании, туда, где находятся Ньюкасл-апон-Тайн и Нортамберленд. Я полюбил этот живописный край и его доброжелательный народ. Приезжавший туда областной надзиратель — Дон Уорд — оказал мне большую помощь. Этот брат был из Сиэтла (США, штат Вашингтон). Он закончил 20-й класс Школы Галаад. У меня была привычка очень быстро говорить. Дон Уорд показал  мне, как говорить медленнее, делать паузы и учить.

Еще один сюрприз

В 1958 году мы получили письмо, вновь изменившее нашу жизнь. Нас пригласили в Школу Галаад, проходившую в Саут-Лансинге (США, штат Нью-Йорк). Мы продали наш «Остин-7» — небольшой автомобиль 1935 года выпуска и купили билеты на теплоход до штата Нью-Йорк. Первым делом мы посетили международный конгресс Свидетелей Иеговы в городе Нью-Йорк. Потом поехали в Питерборо (Канада, провинция Онтарио) и там полгода служили пионерами, после чего отправились на юг — в Школу Галаад.

Преподавателями Школы были Альберт Шредер — сейчас член Руководящего совета, а также Максвелл Френд и Джек Редфорд — их с нами уже нет. В нашем классе училось 82 студента из 14 стран. Общение друг с другом очень ободряло нас и открывало возможности для знакомства с различными культурами. А видя, как студенты-иностранцы бьются с английским, мы могли представить, с какими трудностями столкнемся сами при изучении нового языка. Через 5 месяцев обучение закончилось, и студенты получили назначения в 27 стран. Потом состоялся выпуск нашего класса, а еще через несколько дней мы были в Нью-Йорке, где сели на пассажирский лайнер «Куин Элизабет», плывший в Европу.

Служим за границей

Какая страна стала нашим назначением? Португалия! Мы прибыли в Лиссабон в ноябре 1959 года. Теперь-то и предстояло выяснить, насколько быстро мы сможем приспособиться к новому языку и культуре. В 1959 году в Португалии насчитывалось всего 643 активных Свидетеля, в то время как население страны составляло примерно 9 миллионов человек. Проповедническая деятельность не была официально разрешена, и, хотя мы имели Залы Царства, на них не было соответствующей надписи.

После того как миссионерка Эльза Пиккони позанималась с нами португальским языком, мы с Хейзл начали посещать собрания и группы в таких городах, как Лиссабон, Фару, Эвора и Бежа. А 1961 год принес нам новые неожиданности. Я изучал Библию с молодым человеком по имени Жуан Гонсалвиш Матеус. Он решил остаться нейтральным в вопросе, касающемся военной службы, как и подобает христианину. Через некоторое время после того, как я об этом узнал, меня вызвали в полицейский участок. Но на этом дело не закончилось. Спустя несколько дней мы получили уведомление, что через месяц мы должны покинуть страну! Об этом же были уведомлены и наши друзья-миссионеры: Эрик и Кристина Бриттен, а также Доменик и Эльза Пиккони.

Я подал прошение о слушании дела, и нам позволили встретиться с начальником тайной полиции. Он без обиняков сказал, почему нас попросили уехать. Кроме прочего, он упомянул имя Жуана Гонсалвиша Матеуса — человека, с которым я изучал Библию! Начальник тайной полиции сказал, что мы находимся не в Великобритании, а в Португалии, и здесь отказ от военной службы по религиозным соображениям — непозволительная роскошь. Итак, из Португалии нам пришлось уехать, и я потерял Жуана из виду. Как же я  был рад, когда спустя 26 лет я встретил Жуана вместе с его женой и тремя дочерьми на посвящении нового португальского Вефиля! Наше служение в Португалии было ненапрасным! (1 Коринфянам 3:6—9).

Куда нас теперь назначат? И снова сюрприз! Нас назначили в соседнюю страну — Испанию. В феврале 1962 года мы со слезами на глазах сели в Лиссабоне на поезд, идущий в Мадрид.

Знакомимся с культурой еще одной страны

В Испании нам пришлось привыкать к тому, что проповедовать и проводить встречи нужно было тайно. Проповедуя, мы никогда не звонили в двери двух соседних домов. Поговорив с человеком у его двери, мы сразу шли на другую улицу или в другой многоквартирный дом. Это делалось для того, чтобы полиции и священникам было трудно нас выследить. Не забывайте: мы жили под диктатурой фашистов и католической церкви и проповедническая деятельность была запрещена. Чтобы мы, иностранцы, не сильно выделялись, мы с Хейзл в целях безопасности взяли себе испанские имена: Пабло и Хуана.

Прослужив несколько месяцев в Мадриде, мы были назначены на районную работу в Барселоне. В каждом из собраний мы оставались по две или три недели, поскольку нужно было отдельно встретиться с каждой группой книгоизучения; на посещение двух групп обычно уходила неделя.

Неожиданное испытание

В 1963 году нам предложили выполнять в Испании, где насчитывалось около 3 000 активных Свидетелей, областную работу. Нам приходилось ездить по всей стране — тогда в ней было 9 районов. Леса рядом с Севильей, ферма поблизости от Хихона, а также берега рек возле Мадрида, Барселоны и Логроньо стали для нас памятными: там мы проводили нелегальные районные конгрессы.

Проповедуя от дома к дому, я старался соблюдать меры предосторожности. Я изучал план соседних улиц, на случай если придется быстро и незаметно уйти. Однажды — это было в Мадриде — мы с одним братом проповедовали на верхнем этаже дома, как вдруг внизу стали раздаваться громкие крики. Мы сошли вниз и увидели группу девочек-подростков, которые были членами католической группы Ихас-де-Мария (Дочери Марии). Они настраивали жильцов против нас. Что-либо доказывать им было бесполезно, к тому же я знал, что если мы сейчас же не уйдем, то попадем в руки полиции. Ничего не оставалось, как быстро удалиться.

Годы служения в Испании стали незабываемыми. Мы старались ободрять местных братьев и сестер, среди которых были и специальные пионеры. Их могли посадить в тюрьму, кроме того, им приходилось терпеть лишения, но, несмотря ни на что, они проповедовали благую весть о Царстве Бога, а также поддерживали и ободряли свои собрания.

Находясь в Испании, мы получили плохие новости. Вот что об этом рассказывает Хейзл: «В 1964 году умерла моя мама. Она была Свидетелем Иеговы и оставалась верной до конца. Так прискорбно, что я с ней даже не успела попрощаться. Я знаю, многие миссионеры пережили то же самое».

Наконец — свобода!

Закончились годы преследования, и в июле 1970-го наша деятельность наконец получила законное признание со стороны правительства Франко. Для нас с Хейзл было очень волнующе присутствовать на открытии Залов Царства — одного в Мадриде, а другого в Лессепсе (Барселона). На них было написано крупными светящимися буквами: «Зал Царства  Свидетелей Иеговы». Мы хотели, чтобы люди знали: наша организация признана законом и в этой стране она теперь будет всегда! К тому времени — а это был 1972 год — в Испании насчитывалось около 17 000 Свидетелей.

Примерно тогда же я получил очень ободряющее известие из Великобритании. Чуть раньше, в 1969 году, мой отец приезжал к нам в Испанию. То, как отнеслись к нему испанские Свидетели, так его впечатлило, что по возвращении в Великобританию он стал изучать Библию. В 1971 году я узнал, что отец крестился! Когда мы приехали его навестить, он — уже мой христианский брат — помолился перед едой. Это было так трогательно! Я ждал этого дня больше 20 лет. Мой брат, Боб, и его жена, Айрис, стали Свидетелями в 1958 году. Их сын, Филлип, со своей женой, Джин, заняты в Испании районной работой. Как нас радует, что они служат в этой замечательной стране!

И снова сюрприз

В феврале 1980 года в Испанию с зональным визитом приехал член Руководящего совета. Я несколько удивился, когда он выразил желание пойти со мной в служение. Откуда мне было знать, что он хочет как следует присмотреться ко мне! И вот, в сентябре нас пригласили во всемирное главное управление, которое находится в Бруклине (Нью-Йорк). Мы были поражены! Несмотря на то, что расставаться с нашими испанскими братьями было невероятно тяжело (их в то время насчитывалось 48 000!), мы приняли приглашение и поехали в Америку.

Когда мы уезжали, один брат подарил мне карманные часы. На них он выгравировал два библейских стиха — Луки 16:10 и Луки 17:10. Брат сказал, что это мои ведущие стихи. В Луки 16:10 говорится, что нужно быть верным в малом, а в Луки 17:10 сказано, что мы «рабы никчемные», а потому нам нечем хвалиться. Я всегда понимал: что бы мы ни делали в служении Иегове, это лишь наша обязанность как преданных христианских служителей.

Неожиданность в связи со здоровьем

В 1990 году у меня начались проблемы с сердцем. В конце концов мне установили стент, чтобы восстановить проходимость артерии. В то время я был крайне слаб физически, и Хейзл очень меня поддерживала. Часто она даже носила сумки и чемоданы, которые мне было нести не под силу. В мае 2000 года мне имплантировали кардиостимулятор. С ним мне стало намного лучше!

За последние 50 лет мы с Хейзл ясно увидели, что рука Иеговы не коротка и что свои намерения Бог исполняет, когда он, а не мы, посчитает это нужным (Исаия 59:1; Аввакум 2:3). В нашей жизни было много приятных сюрпризов и неожиданностей, были и печальные, но Иегова всегда нас поддерживал. Здесь, во всемирном главном управлении народа Иеговы, мы имеем чудесную возможность каждый день общаться с членами Руководящего совета. Иногда я спрашиваю себя: «Неужели мы и вправду служим здесь?» Это только благодаря милости Иеговы (2 Коринфянам 12:9). Мы верим, что Иегова и дальше будет защищать нас от козней Сатаны и позволит нам жить во время его праведного правления над землей (Эфесянам 6:11—18; Откровение 21:1—4).

[Иллюстрация, страница 26]

Тюрьма Стрэйнджуэйз (Манчестер), где я начал отбывать срок заключения.

[Иллюстрация, страница 27]

«Остин-7» пригождался в районном служении в Великобритании.

[Иллюстрация, страница 28]

Нелегальный конгресс в Серседилье (Мадрид, Испания). 1962 год.

[Иллюстрация, страница 29]

Проповедуем в Бруклине у стола с литературой.