Биография

Место миссионерского назначения стало нашим домом

РАССКАЗАЛ ДИК УОЛДРОН

Был воскресный сентябрьский день 1953 года. Со времени нашего прибытия в Юго-Западную Африку (сейчас Намибия) не прошло и недели. Мы готовились провести в Виндхуке — столице страны публичную встречу. Что побудило нас проделать столь далекий путь из Австралии в Африку? Мы с женой и еще три молодые женщины приехали как миссионеры проповедовать благую весть о Божьем Царстве (Матфея 24:14).

Я РОДИЛСЯ в далекой Австралии в 1914 году, который стал поворотным пунктом в истории. Мои юношеские годы совпали с мировым экономическим кризисом, поэтому мне приходилось заботиться о пропитании семьи. Работы не было, и я научился ловить диких кроликов, которых в Австралии довольно много. Таким образом я постоянно снабжал нашу семью кроличьим мясом.

К тому времени, когда в 1939 году разразилась Вторая мировая война, мне удалось устроиться на работу в трамвайно-автобусную компанию в Мельбурне. В этой компании по сменам работало около 700 человек, и каждую смену я встречал разных водителей и кондукторов. У многих из них я спрашивал, к какой религии они принадлежат, и просил рассказать о том, во что они верят. Единственным человеком, который смог вразумительно ответить на мои вопросы, был Свидетель Иеговы. Он рассказал мне, что, согласно Библии, вся земля станет раем и на ней будут вечно жить богобоязненные люди (Псалом 36:29).

Между тем моя мама тоже стала общаться со Свидетелями Иеговы. Часто, когда я  поздно возвращался с работы, рядом с оставленным для меня ужином я находил журнал «Утешение» (сейчас называется «Пробудитесь!»). Мне нравилось то, что я читал. Со временем я убедился, что это истинная религия, и стал активно участвовать в делах собрания Свидетелей Иеговы. В мае 1940 года я крестился.

В Мельбурне был пионерский дом, где жило около 25 Свидетелей Иеговы, служивших полновременно. Я переехал жить к ним. Каждый день я слушал их захватывающие случаи из проповеднического служения, и в моем сердце росло желание тоже стать пионером. Со временем я подал заявление на пионерское служение. Мою кандидатуру одобрили, и я получил приглашение служить в австралийском филиале Свидетелей Иеговы. Так я стал членом вефильской семьи.

Тюремное заключение и запрет

Одним из моих заданий в Вефиле была работа на лесопилке. Мы занимались заготовкой древесины и производством угля, который использовали в качестве топлива для автомобилей филиала. Это было необходимо, так как из-за войны продажа бензина была ограничена. На лесопилке нас работало 12 человек, и всех нас должны были призвать в армию. Вскоре за отказ от военной службы мы были приговорены к шести месяцам лишения свободы (Исаия 2:4). Наказанием были исправительные работы на ферме. Какое же задание нам дали? Только представьте, нам пришлось пилить дрова — а ведь именно этому мы и научились в Вефиле!

Мы так хорошо работали, что начальник колонии разрешил нам читать Библию и нашу библейскую литературу, несмотря на то что это было строго запрещено. В то время мне пришлось научиться, как уживаться с людьми. Еще когда я работал в Вефиле, там был один брат, с которым мы всегда не ладили. Просто у нас были разные характеры. И кого же, вы думаете, посадили со мной в одну камеру? Да, того самого брата. Теперь у нас было время узнать друг друга поближе, и вскоре между нами завязалась близкая и крепкая дружба.

Позже на деятельность Свидетелей Иеговы в Австралии был наложен запрет. Все денежные средства конфисковали, из-за чего братья в Вефиле жили очень бедно. Однажды ко мне подошел один брат и сказал: «Дик, я хочу поехать в город на проповедь, но у меня нет обуви, только рабочие ботинки». Я был рад ему помочь, и он отправился в город в моих туфлях.

Позднее мы узнали, что за проповедь его арестовали и посадили в тюрьму. Я не смог удержаться, чтобы не послать ему записку: «Сожалею, что так получилось. Мне повезло, что в моих туфлях был не я». Но вскоре меня тоже арестовали и снова заключили в тюрьму за позицию нейтралитета. После освобождения мне поручили заботиться о ферме, поставлявшей продукты для вефильской семьи. К тому времени мы выиграли дело в суде, и запрет на деятельность Свидетелей Иеговы был снят.

Женюсь на ревностной благовестнице

Когда я работал на ферме, я начал серьезно думать о вступлении в брак, и мое внимание привлекла молодая пионерка Корали Клоган. Первой в их семье, кто проявил интерес к библейской вести, была бабушка Корали. Перед смертью она сказала своей дочери, матери Корали, Вере: «Научи своих детей любить Бога и служить ему, и однажды мы встретимся на райской земле». Позднее, когда к Вере домой пришел один пионер с брошюрой «Миллионы теперь живущих никогда не умрут!», те слова обрели для нее новый смысл. Брошюра убедила ее, что жизнь на райской земле — это намерение Бога для людей (Откровение 21:4). Она крестилась в начале 1930-х годов и, как и завещала ей мать, помогла трем своим дочерям Люси, Джин и Корали развить любовь к Богу. Но отец Корали сильно противился религиозной деятельности семьи. Впрочем, Иисус предупреждал, что в семьях может такое происходить (Матфея 10:34—36).

 Семья Клоган была музыкальной — все дети играли на каких-нибудь инструментах. Корали играла на скрипке, и в 1939 году, когда ей было 15 лет, она получила диплом о музыкальном образовании. Начавшаяся Вторая мировая война побудила Корали всерьез задуматься о своем будущем. Пришло время решить, чему она посвятит свою жизнь. С одной стороны, была возможность сделать музыкальную карьеру. У нее уже было приглашение играть в Мельбурнском симфоническом оркестре. С другой стороны, была возможность посвятить свое время великому делу проповеди вести о Царстве. Хорошо все взвесив, Корали и ее сестры в 1940 году крестились и стали готовиться к тому, чтобы участвовать в деле проповеди полновременно.

Вскоре после того, как Корали приняла решение начать полновременное служение, произошел такой случай. К ней, выступив в Мельбурне с речью, подошел ответственный брат из австралийского филиала Ллойд Бэрри, который позднее служил членом Руководящего совета Свидетелей Иеговы, и сказал: «Я возвращаюсь в Вефиль. Почему бы тебе не поехать вместе со мной на поезде и не присоединиться к вефильской семье?» Она охотно согласилась.

В годы войны, во время запрета, Корали и другие сестры из Вефиля играли важную роль в снабжении братьев в Австралии библейскими публикациями. Вообще говоря, они под руководством брата Малкома Вейла выполняли основную работу по печатанию литературы. В течение более двух с половиной лет, когда наша деятельность находилась под запретом, печатались и переплетались книги «Новый мир» и «Дети» и издавались все выпуски журнала «Сторожевая башня».

Местоположение типографии приходилось менять 15 раз, чтобы ее не обнаружила полиция. Какое-то время библейская литература печаталась в подвале одного здания, где для прикрытия печаталось что-то другое. Когда возникала опасность, сестра в приемной нажимала на кнопку, и в подвале раздавался звонок. Тогда работающие там сестры могли спрятать публикации до начала обыска.

Как-то, во время обыска, сестры с ужасом заметили, что на столе — на самом видном месте — осталась лежать одна «Сторожевая башня». Вошедший полицейский положил свой портфель прямо на журнал и начал все осматривать. Так ничего и не найдя, он взял свой портфель и ушел!

Когда запрет был снят и филиал вернули братьям, многим из них представилась возможность начать специальное пионерское служение. Тогда Корали вызвалась поехать в Глен-Иннес. 1 января 1948 года мы поженились, и я присоединился к ней в этом назначении. К тому моменту, когда мы уезжали оттуда, там уже было образовано процветающее собрание.

Нашим следующим назначением стал Рокгемптон. В этом городе нам не удалось найти жилье, поэтому мы решили разбить палатку на ферме у одного интересующегося. Той палатке предстояло стать нашим домом в продолжение девяти месяцев. Может быть, мы жили бы в ней и дольше, но, когда начался сезон дождей, ее разорвало во время тропической бури и смыло ливнем. a

 Зарубежное назначение

Когда мы были в Рокгемптоне, нас пригласили пройти курс подготовки к миссионерскому служению в 19-м классе Библейской школы Сторожевой Башни Галаад. Вот так, после окончания Школы в 1952 году, мы оказались на Африканском континенте, в стране, которая тогда называлась Юго-Западная Африка.

Духовенство христианских церквей сразу же показало, как оно относится к нашей миссионерской деятельности. Шесть недель подряд каждое воскресенье пасторы предупреждали о нас свою паству. Они велели людям не открывать нам дверь и не позволять, чтобы мы зачитывали им из Библии, поскольку это якобы их запутало бы. Как-то раз в одном месте мы распространили несколько публикаций, но за нами по домам шел пастор и собирал их. А однажды у нас состоялась беседа в кабинете самого пастора, и мы увидели, что у него уже целая коллекция наших книг.

Вскоре нашей работой заинтересовались и местные власти. Наверняка по наущению духовенства они стали подозревать нас в связях с коммунистами. У нас сняли отпечатки пальцев, а некоторых из тех, к кому мы приходили, допросили. Несмотря на такое сопротивление, посещаемость наших встреч неуклонно росла.

С самого начала нашего миссионерского служения у нас было горячее желание распространять библейскую весть среди коренного населения — народностей овамбо, гереро и нама. Но это было нелегко. В то время Юго-Западная Африка подчинялась правительству апартеида Южно-Африканской Республики. Нам, как белым, не позволялось без разрешения правительства проповедовать в районах, где жили чернокожие. Время от времени мы обращались к властям за разрешением, но они нам просто отказывали.

Через два года служения в Африке, мы с Корали узнали, что у нас будет ребенок. Для нас это было неожиданностью. В октябре 1955 года родилась наша дочь Шарлотта. Хотя мы больше не могли служить миссионерами, мне удалось найти работу с неполным рабочим днем, и я продолжал еще какое-то время служить пионером.

Ответ на наши молитвы

В 1960 году мы столкнулись с другой трудностью. Корали получила письмо, в котором сообщалось, что ее мать очень больна и что, если Корали не приедет домой, она вряд ли увидит мать живой. Поэтому мы решили уехать из Юго-Западной Африки и вернуться в Австралию. Но на той же самой неделе, когда мы должны были уезжать, я получил от местных властей разрешение на вход в  район, где жили чернокожие, в Катутуру. Что нам было делать? Вернуть разрешение, после того как мы добивались его семь лет? Легче всего было рассуждать, что другие могут продолжить наше дело. Но не было ли это благословением Иеговы и ответом на наши молитвы?

Я быстро принял решение — остаться. Дело в том, что, если бы мы всей семьей уехали в Австралию, мы могли бы лишиться вида на жительство, которого с таким трудом добивались. На следующий день я отказался от своего билета на корабль и отправил Корали и Шарлотту в Австралию в долгий отпуск.

Пока их не было, я начал проповедовать в районе, где жили чернокожие. Люди проявляли огромный интерес. Когда Корали и Шарлотта вернулись, наши встречи посещало уже несколько человек из того района.

В то время у меня был старый автомобиль, на котором я возил интересующихся на собрание. Каждый раз я совершал по четыре или пять поездок и всегда брал по семь, восемь или девять человек. Когда из машины выходил последний, Корали меня в шутку спрашивала: «А сколько у тебя еще под сиденьем?»

Чтобы проповедовать эффективнее, нам нужна была литература на языках коренного населения. Так мне представилась уникальная возможность организовать перевод трактата «Жизнь в новом мире» на четыре местных языка: гереро, нама, ндонга и куаньяма. Переводчиками были образованные люди, с которыми мы изучали Библию, но мне приходилось работать вместе с ними, чтобы удостовериться, что каждое предложение переведено правильно. В языке нама не так много слов. Например, мы пытались перевести такую мысль: вначале Адам был совершенным. Переводчик, почесав затылок, сказал, что на языке нама, похоже, нет слова «совершенный». Наконец он воскликнул: «Придумал! Вначале Адам был как спелый персик».

Довольны нашим новым домом

Прошло 49 лет с тех пор, как мы приехали в страну, которая сейчас называется Намибия. Больше не нужно разрешения, чтобы проповедовать там, где живут чернокожие. Теперь в Намибии новое правительство, и в соответствии с Конституцией нет разделения на расы. В Виндхуке сейчас четыре больших собрания, которые проводят встречи в удобных Залах Царства.

Мы часто вспоминали слова, которые услышали в Школе Галаад: «Пусть заграничное назначение станет вашим домом». Наблюдая, как Иегова руководил событиями, мы убедились: его воля состояла в том, чтобы эта страна стала нашим новым домом. Мы полюбили местных братьев с их интересным разнообразием культур. Мы делили с ними радости и скорби. Некоторые из тех новичков, которые в битком набитом автомобиле ездили с нами на встречи, сейчас являются столпами своих собраний. Когда мы в 1953 году приехали в эту большую страну, здесь было менее десятка местных возвещателей, проповедующих благую весть. Та маленькая группка увеличилась до 1 200 с лишним возвещателей. Верный своему обещанию, Иегова взрастил там, где мы вместе с другими братьями и сестрами «сажали» и «поливали» (1 Коринфянам 3:6).

Оглядываясь на долгие годы служения — сначала в Австралии, а затем в Намибии,— мы с Корали испытываем большое удовлетворение. Мы молимся, чтобы Иегова давал нам сил исполнять его волю сейчас и вечно, и надеемся, что так и будет.

[Сноска]

[Иллюстрация, страницы 26, 27]

По пути в Рокгемптон (Австралия), куда мы были назначены.

[Иллюстрация, страница 27]

На причале, отправляясь в Школу Галаад.

[Иллюстрация, страница 28]

Проповедь в Намибии приносит большую радость.