Как три конгресса изменили мою жизнь

Рассказал Джордж Варенчук

БЫЛО ли с вами так, что услышанное на конгрессе настолько затронуло вас, что вы решили предпринять в своей жизни большие изменения? Такое случилось со мной. Оглядываясь назад, я понимаю, что на мою жизнь особым образом повлияли три конгресса. Первый помог мне побороть робость; второй — быть довольным тем, что у меня есть; третий научил больше давать. Однако, прежде чем рассказать об этих изменениях, хочу упомянуть о некоторых событиях, произошедших до этих конгрессов и связанных с моим детством.

Я родился в 1928 году и был в семье младшим из троих детей. Мы — я и мои сестры, Марджи и Ольга,— выросли в Саут-Баунд-Бруке (штат Нью-Джерси, США). Тогда это был городок с населением 2 000 человек. Хотя мы жили бедно, мама отличалась щедростью. Когда у нее появлялась возможность приготовить что-то особенное, она всегда угощала соседей. Когда мне было девять лет, к маме пришла одна женщина, Свидетель Иеговы, чтобы проповедовать ей. Она говорила на венгерском языке, родном языке мамы, и это побудило маму выслушать ее. Позднее Берта, сестра, которой едва исполнилось 20 лет, продолжила изучать Библию с мамой и помогла ей стать служителем Иеговы.

В отличие от мамы, я был робким, мне не хватало уверенности в себе. Вдобавок ко всему, мама часто меня одергивала. Когда я весь в слезах спросил ее, почему она все время меня критикует, она сказала, что любит меня, но не хочет, чтобы я рос избалованным. Мама поступала так из лучших побуждений, однако мне недоставало похвалы, и я чувствовал себя никчемным.

Однажды соседка, которая по-доброму относилась ко мне, предложила мне пойти с ее сыновьями в церковную воскресную школу. Я знал, что это не понравится Иегове, но боялся обидеть эту добрую женщину. И несколько месяцев я ходил в церковь, хотя мне было очень стыдно. В школе из-за страха перед людьми я тоже поступал против своей совести. Директор школы, властный человек, требовал от учителей следить за тем, чтобы все дети отдавали честь флагу. И я подчинялся их требованию. Так продолжалось примерно год.

Урок смелости

В 1939 году в нашем доме стало проходить книгоизучение. Его проводил молодой пионер Бен Мешкальски. Мы звали его Биг Бен, и это прозвище ему очень подходило. Мне казалось, что он был величиной с нашу входную дверь — такой же высокий и широкий. Однако за его внушительной внешностью скрывалось доброе сердце, и его теплая улыбка быстро расположила меня к себе. Поэтому, когда Бен позвал меня пойти с ним проповедовать, я с радостью согласился. Мы подружились. Когда я унывал, он говорил  со мной как заботливый старший брат. Это много значило для меня, и я очень его полюбил.

В 1941 году Бен предложил нашей семье поехать с ним на его машине на конгресс в Сент-Луис (штат Миссури). Представьте мой восторг! Я никогда не уезжал от дома больше чем на 80 километров, а здесь нам предстояло поехать за 1 500 километров! Но оказалось, что в Сент-Луисе были проблемы. Духовенство требовало от своих прихожан, чтобы они расторгли любые договоренности со Свидетелями об аренде жилья. Многие поддались этому давлению. Семье, у которой мы должны были остановиться, тоже угрожали. И все же они приняли нас, сказав, что не собираются нарушать обещание предоставить нам комнату. Их смелость потрясла меня.

На том конгрессе крестились мои сестры. В день их крещения брат Рутерфорд из бруклинского Вефиля выступил с воодушевляющей речью, во время которой он попросил встать всех детей, которые хотят исполнять Божью волю. Встало 15 000 человек. Среди них был и я. Затем он попросил тех из нас, кто хотел бы не жалея сил возвещать о Царстве, сказать «да». Вместе с другими детьми я воскликнул: «Да!» Раздались бурные аплодисменты. Внутри у меня все пылало.

После конгресса мы поехали в Западную Виргинию навестить одного брата. Он рассказал, что однажды, когда он проповедовал, разъяренная толпа избила его, облила смолой и изваляла в перьях. Я слушал его затаив дыхание. «Но я не перестану проповедовать»,— сказал брат. Когда мы от него уехали, я чувствовал себя как Давид. Я был готов выйти против Голиафа — директора моей школы.

Придя в школу, я пошел к директору. Он сердито посмотрел на меня. Я помолился про себя Иегове о помощи и затем выпалил: «Я был на конгрессе Свидетелей Иеговы. Я больше не буду отдавать честь флагу!» Последовало долгое молчание. Директор медленно поднялся из-за стола и направился ко мне. Его лицо побагровело от злости. Он закричал: «Будешь отдавать честь флагу или вылетишь из школы!» На этот раз я не отступил и глубоко внутри себя почувствовал радость, которой раньше никогда не испытывал.

Я не мог дождаться, чтобы рассказать Бену о происшедшем. Увидев его в Зале Царства, я воскликнул: «Меня выгнали из школы! Я не отдал честь флагу!» Бен обнял меня, улыбнулся и сказал: «Иегова, несомненно, любит тебя» (Втор. 31:6). Как же эти слова воодушевили меня! 15 июня 1942 года я крестился.

Учусь быть довольным

После Второй мировой войны наблюдался экономический подъем и страну охватил материализм. У меня была хорошая работа, и я мог купить то, о чем раньше и не мечтал. Кто-то из моих друзей купил мотоцикл, а кто-то сделал дома ремонт. Я купил новую машину. Вскоре из-за стремления к более комфортной жизни я стал меньше времени уделять интересам Царства. Я знал, что движусь не в том направлении. К счастью, в 1950 году конгресс в Нью-Йорке помог мне пересмотреть свои цели в жизни.

На том конгрессе докладчики один за другим побуждали присутствовавших направить свои силы на участие в деле проповеди. «Отбросьте все лишнее, оставьте только самое необходимое и бегите дистанцию»,— призывал один докладчик. Казалось, он говорил  это лично мне. Также я видел выпуск класса Школы Галаад, и это побудило меня задуматься: «Если Свидетели моего возраста могут отказаться от материальных благ, чтобы служить за границей, то я должен быть готов делать то же самое здесь, дома». К концу конгресса я решил стать пионером.

Примерно в то же время я начал встречаться с Эвелин Мондак, ревностной сестрой из моего собрания. Ее мама, воспитавшая шестерых детей, была бесстрашной женщиной. Она любила проповедовать на улице перед огромным католическим собором. И сколько бы раз разъяренный священник ни говорил ей уйти, она не двигалась с места. У Эвелин, как и у ее мамы, не было страха перед людьми (Прит. 29:25).

В 1951 году мы с Эвелин поженились, оставили работу и стали служить пионерами. Районный надзиратель посоветовал нам переехать в Амагансетт, местечко на побережье Атлантического океана примерно в 160 километрах от Нью-Йорка. Когда в том собрании сказали, что у них нет для нас жилья, мы стали искать жилой фургон, но не могли найти то, что подходило бы нам по деньгам. Потом мы нашли старый фургон. Владелец запросил за него 900 долларов — ровно столько, сколько нам подарили на свадьбу. Мы купили его, отремонтировали и отвезли на наше новое место служения. Однако у нас не осталось денег, и мы думали, на что будем жить, служа пионерами.

Эвелин убирала в домах, а я по ночам убирал в итальянском ресторане. «Любую оставшуюся еду можешь брать домой жене»,— сказал мне хозяин. Когда я в два часа ночи приходил домой, наш фургон наполнялся ароматами пиццы и макарон. Эта разогретая еда была для нас настоящим праздником, особенно зимой, когда мы дрожали от холода в своем промерзшем жилище. А иногда братья из собрания оставляли на ступеньках нашего фургона большую рыбину. За те годы, что мы служили вместе с дорогими братьями в Амагансетте, мы узнали, что довольство самым необходимым приносит удовлетворение в жизни. Те годы для нас были очень счастливыми.

Побуждены давать больше

В июле 1953 года мы приветствовали сотни миссионеров, которые приехали в Нью-Йорк из своих зарубежных назначений на международный конгресс. Они рассказывали удивительные случаи. Их радость передавалась и нам. К тому же, когда один из докладчиков подчеркнул, что весть о Царстве еще не достигла многих стран, мы поняли, что нам делать дальше — нам нужно давать больше, расширив свое служение. Прямо на конгрессе мы заполнили анкету для желающих стать миссионерами. В том же году нас пригласили в 23-й класс Школы Галаад, занятия которого начались в феврале 1954 года. Какая же это была честь!

Мы были очень взволнованы, когда узнали, что нас назначили в Бразилию. Перед тем как мы отправились в двухнедельное путешествие на пароходе, ответственный брат из Вефиля сказал мне: «С вами в Бразилию поедут девять незамужних миссионерок. Позаботься о них!» Представьте себе удивление на лицах моряков, наблюдавших, как следом за мной на борт корабля поднимаются десять молодых женщин! Однако сестры не чувствовали никакой неловкости. И все же я вздохнул с облегчением, когда мы в целости  и сохранности добрались до Бразилии.

Когда я выучил португальский язык, меня назначили районным надзирателем в Риу-Гранде-ду-Сул, штат на юге Бразилии. Прежний районный надзиратель, которому я приехал на смену, был холостым. Он сказал нам с женой: «Удивительно, что сюда послали супружескую пару. Здесь суровые условия». Собрания были разбросаны на обширной территории, и до некоторых из них можно было добраться только на грузовике. Если ты покупал водителю еду, он разрешал взобраться на грузовик. Словно наездники, мы садились верхом на тюки и держались обеими руками за ремни, которыми они были перевязаны. При каждом резком повороте грузовика мы хватались за них покрепче, в страхе поглядывая с накренившейся горы тюков на видневшиеся внизу долины. Однако, добравшись до места и увидев счастливые лица братьев, которые так ждали нашего приезда, мы забывали о тяжелой долгой дороге.

Мы останавливались в домах у братьев. Они жили очень бедно, но это не мешало им быть щедрыми. В одном отдаленном поселке все братья работали на мясокомбинате. Они получали так мало денег, что могли нормально поесть только раз в день. В тот день, когда они не работали, им ничего не платили. И все равно во время наших посещений они брали два дня отпуска, чтобы участвовать в делах собрания. Они полагались на Иегову. У этих смиренных братьев мы научились тому, как идти на жертвы ради Божьего Царства. Этот урок мы никогда не забудем. Жизнь среди них научила нас тому, чему не научишься ни в какой школе. До сих пор, когда я вспоминаю этих братьев, у меня на глаза наворачиваются слезы радости.

В 1976 году мы вернулись в Соединенные Штаты, чтобы заботиться о моей больной маме. Уезжать из Бразилии было тяжело, но мы очень рады, что нам довелось увидеть необыкновенный рост числа возвещателей Царства в этой стране. Когда мы получаем письма из Бразилии, то мысленно возвращаемся в то чудесное время, которое провели там.

Встречи с дорогими сердцу людьми

Заботясь о маме, мы служили пионерами и работали уборщиками. В 1980 году мама умерла, оставшись верной Иегове. После этого мне предложили участвовать в разъездной работе в Соединенных Штатах. В 1990 году во время посещения одного из собраний в штате Коннектикут нас с женой ждала особенная встреча. Старейшиной в этом собрании служил Бен, да, тот самый Бен, который 50 лет назад помог мне встать на сторону Иеговы. Вот это была встреча! С какой радостью мы заключили друг друга в объятия!

С 1996 года мы с Эвелин служим специальными пионерами без нормы часов в португалоязычном собрании города Элизабет (штат Нью-Джерси). У меня есть проблемы со здоровьем, но благодаря помощи моей дорогой жены я участвую в служении, насколько мне позволяют обстоятельства. Эвелин также помогает пожилой соседке. Ее зовут Берта. Это та самая Берта, которая более 70 лет назад помогла моей маме стать служителем Иеговы! Мы рады, что можем проявить свою благодарность к ней за все, что она сделала, помогая нашей семье узнать истину.

Я счастлив, что те конгрессы побудили меня встать на сторону истинного поклонения, упростить свою жизнь и расширить служение. Да, те конгрессы полностью изменили мою жизнь.

[Иллюстрация, страница 23]

Мама Эвелин (слева) и моя мама

[Иллюстрация, страница 23]

Мой друг Бен

[Иллюстрация, страница 24]

Прибытие в Бразилию

[Иллюстрация, страница 25]

С Эвелин сегодня