Письмо из Ганы

Рассказ о черном поясе

Я ПРЕДСТАВЛЯЛ его совсем не таким. Вот он: стоит в белоснежном кимоно, туго опоясанный широким черным поясом. Весь напряжен, как пружина. Босые ноги расставлены, руки в боевой позиции, на лице холод, в глазах огонь — ни единого намека на слабость.

И вдруг: «Кия-а-а!» Рука со свистом рассекает воздух — деревянный брусок пополам! Прыжок, оборот — и ошеломленный противник получает сокрушительный удар. Неужели этот человек и вправду хочет изучать Библию?

Я делаю шаг вперед и протягиваю ему руку: «Вы, наверное, Коджо? Мне сказали, что вы хотите изучать Библию...» Напряжение на его лице сменяется любопытством. Он пожимает мне руку и по-доброму улыбается: «Да-да, хочу. Когда начнем?»

Мы берем Библии, книги для изучения и идем на веранду. Там тихо и прохладно — никто не помешает. Нас трое: я, Коджо и его обезьянка размером с котенка. У нее белая бородка, а на макушке пучок рыжей шерсти, из-за чего эта озорница кажется еще более забавной. Ей не сидится: она ходуном ходит по книгам, выхватывает у нас ручки и шарит лапками у нас по карманам, надеясь чем-нибудь поживиться. Словно родитель, привыкший к гомону своих непоседливых малышей, Коджо на нее ноль внимания. Он поглощен обсуждаемой темой. Судя по тому, как он засыпает меня вопросами, видно, что это любознательный, мыслящий человек. Кажется, увлечение карате научило его бдительности: он ни с чем не соглашается, пока сам в чем-то не убедится и не получит доказательств из Библии.

Наши занятия проходят плодотворно. Со временем я замечаю, что Коджо начинает вести другую борьбу. Она происходит у него в сердце и не дает ему покоя. Как-то раз он признается: «Единственное, что я люблю в своей жизни — это боевые искусства». Я вижу, что в душе он страстный боец. Причем он не просто любитель карате, но преданный его поклонник. Он довел свое мастерство до совершенства. В свои 26 лет он уже является обладателем «черного пояса», а его получают лишь немногие.

Интересно, как он поступит дальше. Он понимает, что занятия карате, при которых надо бить соперника руками и ногами,  противоречат духу истинного христианства — любви, состраданию, нежным чувствам и заботе. Однако истина смягчала еще и не такие ожесточенные сердца. Если у Коджо доброе сердце, то действие Божьего Слова со временем смягчит и его. Нужно лишь терпение.

И вот как-то раз, одним жарким днем, мы читаем в конце занятия библейский стих, который поражает Коджо, словно мощный удар противника. «Иегова сам исследует как праведного, так и нечестивого. Всякого, любящего насилие, ненавидит Его душа» (Псалом 11:5). «Всякого, любящего насилие...» — задумчиво повторяет Коджо. Его карие глаза, некогда выдававшие железную волю и упорство, теплеют. Взглянув на меня, он улыбается и говорит: «Знаешь, я принял решение!»

Теперь мы с Коджо занимаемся делом, которое любим больше всего: проводим бесплатные библейские занятия со всеми, кто желает больше знать о Боге. Сегодня утром мы идем к молодому человеку по имени Люк.

Дорога к дому Люка лежит через шумный, многолюдный рынок. По обе стороны сотни лотков и торговцев. Повсюду кучи красного и зеленого перца чили, корзины спелых помидоров, груды о́кры. Тут же радиоприемники, зонты, куски мыла, парики, всякие ложки-плошки и горы старой обуви и одежды. Ловко удерживая на голове большие алюминиевые тазы, сквозь толпу шустро пробираются девушки, дразня голодных покупателей пряным ароматом супов и рагу с копченой рыбой, крабами и улитками. Под ногами снуют собаки, топчутся козы и кудахчут куры. Вовсю разрывается радио, гудят машины и наперебой кричат люди.

Грунтовая дорога уводит нас от городской суеты, и наконец мы подходим к захудалой хижине с поблекшей вывеской «Долгожданный трактир». Люк уже поджидает нас у входа. Ему немногим за двадцать. На улице знойно, и он приглашает нас войти. Внутри все битком забито мешками и коробками, в которых всякие сушеные травы и корешки, связанные пучками какие-то листья и куски толстой коры. Все это сокровище принадлежит его престарелой тетушке, которая лечит травами. Из поколения в поколение ей передавались секреты изготовления снадобий от любой хвори. Видно, Люк приготовился к нашему приходу: разгреб один угол, чтобы поместились три табуретки. Мы садимся чуть ли не вплотную друг к другу и приступаем к библейскому уроку.

Коджо помогает Люку в изучении. Я наблюдаю, как два молодых человека обсуждают по Библии, почему на земле столько страданий. Когда Люку не удается найти нужный стих, Коджо ему помогает: крепкими пальцами осторожно перелистывает тонкие листочки Библии. Подумать только! Еще недавно это были руки непримиримого бойца. Но мощная сила Божьего Слова искоренила в этом человеке черты характера, привитые жестоким миром, и заменила их добротой, состраданием и любовью. О чем еще я мог бы мечтать?

На обратном пути мы замечаем человека, который сидит в тени мангового дерева. Коджо открывает Библию и зачитывает ему стих. Человек спокойно слушает и вдруг догадывается, что мы Свидетели Иеговы. Он подскакивает и сердито выпаливает: «Я вас всех ненавижу!» На мгновение лицо Коджо застывает... и тут же оттаивает. Он вежливо с ним прощается, и мы идем дальше.

Через пару минут Коджо шепчет мне: «Когда он закричал, у меня внутри все закипело. Знаешь, что я мог бы с ним сделать?» — «Да, знаю»,— догадливо улыбаюсь я. Его лицо расплывается в добродушной улыбке, и мы идем дальше.