Когда Венадад, царь Сирии, осадил Самарию, начался такой сильный голод, что «ослиная голова стала стоить восемьдесят сиклей серебра, а четверть каба голубиного помета — пять сиклей серебра» (2Цр 6:24, 25). То есть ослиная голова оценивалась приблизительно в 176 долл., а «четверть каба [0,3 л] голубиного помета» продавали примерно за 11 долл. Видно, что из-за нехватки продовольствия ослиная голова, в которой было много костей, но мало мяса, стала дорогим продуктом питания (несмотря на то что по Моисееву закону осел считался нечистым животным) и даже голубиный помет очень вырос в цене. Упоминание о голубином помете вызвало немалые споры. Есть разные точки зрения по поводу буквальности этого выражения и того, с какой целью этот товар покупался.

Выдвигалось предположение, что «голубиный помет» — это название растения. Однако нет никаких подтверждений тому, что растение, на которое указывают приверженцы этой теории, когда-либо так называлось или что люди, запертые в осажденном городе, могли его где-то собирать.

Те, кто считают, что выражение «голубиный помет» употреблено в буквальном смысле, расходятся во мнениях относительно использования этого вещества. Некоторые обращают внимание на то, что голубиный помет издавна использовали на Ближнем Востоке в качестве удобрения для выращивания дынь, однако вряд ли люди, находящиеся на грани голодной смерти, будут заботиться о том, что вырастет лишь через несколько месяцев,— они будут думать о том, что можно съесть сейчас.

Многие склоняются к точке зрения, что в то время голубиный помет шел в пищу. Они мотивируют это тем, что тогда был сильный голод и что голодные муки могут подтолкнуть людей к поступкам, которые они никогда бы не совершили при обычных обстоятельствах. Рабсак, чиновник ассирийского царя Сеннахирима, заявил, что во время осады жители Иерусалима  «будут есть свои испражнения и пить свою мочу» (2Цр 18:27). Хотя эти оскорбительные и жестокие слова были сказаны, чтобы подорвать дух народа и посеять страх, такая угроза, возможно, имела под собой основания. И несмотря на то, что мысль об употреблении в пищу помета сама по себе отталкивающая, это еще не причина утверждать, что приведенная выше точка зрения неверна. Тот факт, что сильнейший голод в Самарии вынуждал женщин варить и есть собственных детей, говорит о чрезвычайности сложившейся ситуации, заставлявшей людей искать все, чем только можно наполнить желудок (2Цр 6:26—29). Хотя некоторые утверждают, что питательная ценность помета очень низка, этот факт еще не исключает возможности, что помет покупали для употребления в пищу, поскольку испытывающие голод люди редко способны мыслить здраво и готовы есть что угодно, только бы приглушить голодные боли.

Некоторые раввины высказывали, пожалуй, еще более логичное предположение — по их мнению, помет могли использовать в качестве топлива. В Библии можно проследить такую параллель: пророку Иезекиилю, который должен был инсценировать ужасные условия, ожидающие Иерусалим во время осады, было велено готовить пищу на навозе, или помете (Иез 4:12—17). Сухой коровий навоз, или кизяки, до сих пор используют в качестве топлива во многих частях земли. Если такая точка зрения верна, то слова из книги Иезекииля могут просто указывать на стоимость пищи (в данном случае ослиной головы) и стоимость топлива, на котором эту пищу готовили. Согласно 2 Царей 6:26—29, люди в то время еще не дошли до того, чтобы есть сырое мясо.