(«голубь»).

1. «Сын Амафия»; пророк Иеговы из Гафхефера (2Цр 14:25), приграничного города на территории Завулона (ИсН 19:10, 13). Во исполнение слова Иеговы, сказанного через Иону, израильский царь Иеровоам II «восстановил границы Израиля от входа в Хамат до моря Аравы [Соленого моря]» (2Цр 14:23—25; ср. Вт 3:17). Из этого следует, что Иона, видимо, служил пророком в десятиплеменном царстве во время правления Иеровоама II. Очевидно, именно этому Ионе Иегова также поручил провозглашать приговор, вынесенный Ниневии (Ион 1:1, 2), а значит, это он написал книгу, носящую его имя.

Вместо того чтобы проповедовать ниневитянам, как ему было велено, Иона решил бежать. В портовом городе Иоппия он заплатил за место на корабле, который отправлялся в Фарсис (его традиционно связывают с Испанией), располагавшийся более чем в 3 500 км к З. от Ниневии (Ион 1:1—3; 4:2).

Иона спустился в «самую нижнюю часть» палубного судна и крепко заснул. Тем временем моряки, борясь с яростным ветром, который вызвал Бог и который угрожал кораблю гибелью, звали своих богов на помощь и выбрасывали за борт груз, облегчая судно. Капитан корабля разбудил Иону и сказал, чтобы он тоже взывал к своему «богу». В конце концов моряки бросили жребий с целью узнать, из-за кого поднялась буря. Очевидно, по воле Иеговы жребий указал на Иону. В ответ на расспросы пророк честно рассказал о том, что не выполнил данное ему поручение. Не желая, чтобы другие из-за него погибли, Иона попросил бросить его в море. Когда все попытки пристать к суше оказались тщетными, моряки поступили с Ионой так, как он предлагал, и море утихло (Ион 1:4—15).

Когда Иона погружался под воду, водоросли обвили его голову. Потом пророк почувствовал, что перестал тонуть — он оказался внутри огромной рыбы. Иона стал молиться Иегове, прославляя его как Спасителя и обещая, что исполнит обет, который дал. На третий день рыба извергла пророка на сушу (Ион 1:17—2:10).

Разумно ли верить, что ниневитяне, услышав предупреждение Ионы, раскаялись в мешковине?

Повинуясь второму повелению идти в Ниневию, Иона отправился в дальнюю дорогу. «Наконец Иона вошел в город и прошел столько, сколько можно пройти за один день, объявляя: „Еще сорок дней, и Ниневия будет уничтожена“» (Ион 3:1—4). В Библии не сообщается, знал ли Иона ассирийский язык или он чудом получил способность говорить на нем. Возможно также, что он проповедовал на еврейском, а потом кто-то знавший этот язык переводил. Если верно последнее, его слова могли привлечь всеобщее внимание: многим хотелось бы знать, что говорит этот чужеземец.

Некоторые критики считают невероятным то, что ниневитяне, в том числе царь, откликнулись на проповедь Ионы (Ион 3:5—9). В этом отношении интересно замечание библеиста К. Ф. Кейля. Он пишет: «Глубокое впечатление, которое произвела на ниневитян проповедь Ионы, так что весь город раскаялся во вретище и пепле, вполне объяснимо, если принять во внимание эмоциональность народов Востока, благоговейный страх перед Высшим Существом, присущий всем языческим религиям Азии, и великое почтение, с которым к разного рода пророчествам и предвещаниям относились  в Ассирии издревле... и если мы примем в соображение еще одно обстоятельство: появление иноземца, который без всякой видимой выгоды для себя и с беспримерной смелостью и бесстрашием во всеуслышание обличал великую столицу в безбожии и провозглашал ее гибель в самое ближайшее время с той уверенностью, которая была присуща пророкам, посланным Богом, не могло не произвести глубокого впечатления на людей, тем более глубокого при условии, что рассказы о чудесах, творившихся израильскими пророками, дошли до Ниневии» (Keil C. F., Delitzsch F. Commentary on the Old Testament. 1973. Т. 10. С. 407, 408).

Спустя 40 дней с Ниневией ничего не произошло. Ионе очень не понравилось то, что Иегова не навел на город бедствие. Он даже помолился Богу, попросив лишить его жизни. Однако Иегова спросил Иону: «Прав ли ты, что рассердился?» (Ион 3:10—4:4). После этого пророк вышел из города и сделал себе шалаш. Там, к В. от Ниневии, Иона стал ждать, желая увидеть, что станет с городом (Ион 4:5).

Когда чудом выросшая бутылочная тыква стала давать Ионе тень, он очень обрадовался. Но его радость была недолгой. На следующий день, рано утром, червь подточил растение, и оно засохло. Лишившись тени, Иона начал страдать от знойного вост. ветра, и голову ему стало напекать палящее солнце. Он снова начал просить себе смерти (Ион 4:6—8).

С помощью бутылочной тыквы Иегова преподал Ионе урок милосердия. Иона пожалел растение, вероятно, сокрушаясь о его гибели, хотя он не сажал его и не заботился о нем. Тем более у Иеговы, Создателя, который поддерживает жизнь, были причины пожалеть Ниневию. Ее жители, а также скот были намного ценнее бутылочной тыквы. Поэтому Иегова спросил Иону: «Не должен ли и я пожалеть великий город Ниневию, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, не говоря уже о множестве домашних животных?» (Ион 4:9—11). То, что Иона усвоил урок, видно из его откровенного рассказа о том, что с ним было.

Позднее, возможно в Иерусалимском храме, Иона мог встретить кого-то из тех, кто был на корабле, отправившемся из Иоппии, и узнать об обетах, которые моряки дали после того, как буря утихла (Ион 1:16; ср. Ион 2:4, 9; см. ИОНА, КНИГА БИБЛИИ; НИНЕВИЯ).

2. Отец апостолов Петра и Андрея (Мф 16:17; Ин 1:40—42); в некоторых рукописях в Иоанна 1:42; 21:15—17 он также назван Иоанном.