Торжественное уверение в истинности сказанного или в том, что говорящий сделает что-либо или не будет делать чего-либо. Часто клятва сопровождалась воззванием к кому-либо вышестоящему, в особенности к Богу.

В Еврейских Писаниях для обозначения клятвы используются два слова. Одно из них — это слово шевуа́, переводимое как «клятва», «клясться» (Бт 24:8; Лв 5:4). Родственный ему глагол шава́ (озн. «клясться») происходит от того же корня, что и еврейское слово, означающее «семь». Таким образом, еврейское слово, переводимое как «поклясться», изначально означало «оказаться под влиянием семи вещей» (Theological Dictionary of the New Testament / Под ред. G. Friedrich, G. Bromiley, Пер. G. Bromiley. 1970. Т. 5. С. 459). Авраам и Авимелех дали друг другу клятвы над семью овцами, когда заключали соглашение у колодца Вирсавия (озн. «колодец клятвы» или «колодец семи») (Бт 21:27—32; см. также Бт 26:28—33). Слово шевуа́ относится к клятве человека о том, что он сделает что-либо или не будет делать чего-либо. Само слово не несет мысли о проклятии, которое постигнет его, если он не исполнит данную клятву. Это же слово использовал Иегова, когда клялся Аврааму, а он всегда держит свое слово и не может подпасть под проклятие (Бт 26:3).

Еще одно слово — это ала́, которое встречается в Бытии 24:41 и может переводиться как «клятва» или «проклятие». Лексикографы Л. Кёлер и В. Баумгартнер определяют это слово как «проклятие (угроза бедой в случае клятвопреступления), высказываемое против человека им самим или кем-либо другим» (Koehler L., Baumgartner W. Lexicon in Veteris Testamenti Libros. Лейден, 1958. С. 49). В древности евреи относились к клятвам очень серьезно. Человек, давший клятву, должен был держать слово даже себе во вред (Пс 15:4; Мф 5:33). Тот, кто клялся необдуманно, был виновен перед Иеговой (Лв 5:4). Клятвопреступник испытывал самые суровые последствия Божьего наказания. У древних народов, в частности у евреев, клятва считалась своего рода религиозным действием, связанным с Богом. Используя слово ала́, евреи, по сути, делали Бога участником клятвы и выражали готовность подвергнуться любому наказанию с его стороны в случае нарушения ими клятвы. Говоря о своих клятвах, Бог никогда не использовал это слово.

В греческом языке мысль о клятве передается словами хо́ркос и омни́о — оба встречаются в Иакова 5:12. Глагол хорки́зо означает «заклинать» или «приказывать» (Мк 5:7; Де 19:13). Слова, родственные слову хо́ркос, переводятся как «клятва» (Евр 7:20), «возлагать серьезное обязательство» (1Фс 5:27), «нарушающий клятву» (1Тм 1:10), «нарушать данную клятву» (Мф 5:33). Греческое слово анатемати́зо в Деяниях 23:12, 14, 21 переведено как «связать себя клятвой».

Слова, используемые в клятвах. Часто люди клялись Богом или во имя Бога (Бт 14:22; 31:53; Вт 6:13; Сд 21:7; Иер 12:16). Иегова клялся собой, или своей жизнью (Бт 22:16; Иез 17:16; Сф 2:9). Иногда люди прибегали к формальным выражениям, например: «Пусть то и то сделает мне [или тебе] Иегова и еще добавит, если я нарушу [или ты нарушишь] клятву» (Рф 1:17; 1См 3:17; 2См 19:13). Чтобы утверждение звучало более эмоционально и выразительно, дававший клятву мог назвать себя по имени (1См 20:13; 25:22; 2См 3:9).

С подобными словами обращались к своим ложным богам и язычники. К богам (евр. элохи́м, с глаголом во мн. ч.), не к Иегове, обращалась поклонница Ваала Иезавель, а также сирийский царь Венадад II (1Цр 19:2; 20:10). Ввиду этой широко распространенной практики идолопоклонство описывается в Библии такими выражениями, как «клясться ложным богом» или «клясться тем, что не Бог» (ИсН 23:7; Иер 5:7; 12:16; Ам 8:14).

В некоторых случаях, когда речь шла о чем-то очень серьезном или когда клятва была  связана с сильными эмоциональными переживаниями, конкретно указывалось, какому проклятию или наказанию должен был подвергнуться клятвопреступник (Чс 5:19—23; Пс 7:4, 5; 137:5, 6). Иов, отстаивая свою праведность, вспоминал события из своей жизни и говорил, что готов понести самое суровое наказание, если обнаружится, что он преступал законы Иеговы, проявляя неверность и поступая неправедно, несправедливо или безнравственно (Иов, гл. 31).

Если женщина, которую муж подозревал в неверности, говорила: «Аминь! Аминь!» — когда священник произносил клятву и проклятие, то таким образом она клялась в своей невиновности (Чс 5:21, 22).

К клятвам часто приравнивались высказывания, подтвержденные именем Иеговы, а также упоминанием о жизни царя или другого вышестоящего человека (1См 25:26; 2См 15:21; 2Цр 2:2). Когда хотели заверить в твердости своих намерений или в истинности сказанного, говорили: «Жив Иегова» (Сд 8:19; 1См 14:39, 45; 19:6; 20:3, 21; 25:26, 34). Менее значимым выражением, которое, возможно, не считалось клятвой, но свидетельствовало об очень серьезном намерении говорящего и произносилось, чтобы заверить в этом слушателя, было упоминание о жизни того, к кому обращались. Подобные упоминания есть, например, в словах Анны, обращенных к Илию (1См 1:26), и в ответе Урии царю Давиду (2См 11:11; также 1См 17:55).

Действия и жесты, сопровождавшие клятву. Очевидно, давая клятву, люди чаще всего поднимали к небу правую руку. Даже Иегова, давая клятву, образно говоря, поднимал руку (Бт 14:22; Исх 6:8; Вт 32:40; Иса 62:8; Иез 20:5). Ангел из видения Даниила, когда произносил клятву, поднял к небесам обе руки (Дан 12:7). О тех, кто клянется лживо, говорится, что их «правая рука — это правая рука лжи» (Пс 144:8).

Человек, который брал с кого-либо клятву, мог попросить, чтобы тот положил свою руку ему под бедро. Отправляя слугу на поиски жены для Исаака, Авраам сказал ему: «Положи, пожалуйста, свою руку мне под бедро». Слуга сделал это и поклялся, что возьмет девушку из родственников Авраама (Бт 24:2—4, 9). Подобным образом Иаков взял с Иосифа клятву в том, что он не похоронит его в Египте (Бт 47:29—31). О значении таких действий можно прочитать в статье ЖЕСТЫ И ПОЗЫ.

Клятву нередко произносили при заключении соглашения. В таких случаях обычно говорили: «Бог свидетель между мной и тобой» (Бт 31:44, 50, 53). Эти слова также использовали, чтобы заверить в правдивости высказывания. Моисей призвал в свидетели небеса и землю, когда говорил о скрепленном клятвой соглашении между Израилем и Иеговой (Вт 4:26). Часто свидетелем клятвы или соглашения и напоминанием о них делали одного человека или несколько человек, письменный документ, столб или жертвенник (Бт 31:45—52; Вт 31:26; ИсН 22:26—28; 24:22, 24—27; см. СОГЛАШЕНИЕ).

Под Законом. По Моисееву закону клятвы должны были давать: женщина, муж которой подозревал ее в неверности (Чс 5:21, 22), человек, который не уберег того, что было дано ему на хранение (Исх 22:10, 11), старейшины города в случае, если происходило убийство и убийца был не известен (Вт 21:1—9). Человек мог добровольно дать обет не делать чего-либо (Чс 30:3, 4, 10, 11). Иногда служители Бога давали клятвы говорить правду, если этого от них требовали облеченные властью люди, и следовали своей клятве. Также и христианин, находясь под присягой, не станет лгать — он расскажет всю правду или, возможно, откажется отвечать, если это повредит интересам Бога или других христиан. При этом он должен быть готов к тому, что ему, может быть, придется понести наказание за такой отказ (1Цр 22:15—18; Мф 26:63, 64; 27:11—14).

В Израиле клятвам были равноценны обеты — они были священными и обязательными для исполнения, даже если давший их терпел убытки. Считалось, что Бог наблюдал за исполнением обетов и наказывал тех, кто их нарушал (Чс 30:2; Вт 23:21—23; Сд 11:30, 31, 35, 36, 39; Эк 5:4—6). Обет, данный женщиной, мог подтвердить или отменить ее отец или муж. Однако вдовы и разведенные женщины оставались связанными данными ими обетами (Чс 30:3—15).

В Нагорной проповеди Иисус Христос порицал иудеев за легкомысленное, бездумное отношение к клятвам, которые они давали по поводу и без повода. Для них стало обычным клясться небом, землей, Иерусалимом и даже своей головой. Но поскольку небо — это «престол Бога», земля — «подножие для его ног», Иерусалим — его царский город, а голова, или жизнь, человека зависит от Бога, поклясться чем-то из этого означало поклясться во имя Бога. К таким клятвам нельзя было относиться легкомысленно. Поэтому Иисус сказал: «Пусть ваше слово „да“ означает „да“ и ваше „нет“ — „нет“, а что сверх этого — уже от Злого» (Мф 5:33—37).

 Сказав это, Иисус не имел в виду, что вообще нельзя клясться, ведь он сам находился под Моисеевым законом, который требовал давать клятвы в определенных обстоятельствах. Во время суда над Иисусом первосвященник потребовал, чтобы он поклялся. Иисус не стал ему возражать и дал ответ (Мф 26:63, 64). Скорее, словами, записанными в Матфея 5:33—37, Иисус хотел показать, что человек не должен жить по двойным нормам. Держать данное слово — это священная обязанность, к исполнению которой нужно относиться так же, как к исполнению клятвы. Нельзя бросать слова на ветер. Иисус пролил больше света на значение своих слов, когда разоблачил лицемерие книжников и фарисеев, сказав: «Горе вам, слепые поводыри, потому что вы говорите: „Если кто-нибудь клянется храмом, это ничего, но если кто-нибудь клянется золотом храма, то он обязан исполнить клятву“. Глупцы и слепцы! Что же все-таки важнее: золото или храм, освятивший золото?» Затем он сказал: «Тот, кто клянется небом, клянется престолом Бога и тем, кто сидит на нем» (Мф 23:16—22).

Прибегая к ложным рассуждениям и ловко играя словами, эти книжники и фарисеи, как указал Иисус, оправдывали то, что выполняли не все данные ими клятвы. Однако, действуя таким образом, они поступали нечестно по отношению к Богу и позорили его имя (ведь иудеи были народом, посвященным Иегове). Иегова ясно говорит, что ненавидит лживые клятвы (Зх 8:17).

Слова Иисуса повторяет Иаков (Иак 5:12). Однако то, что Иисус и Иаков осуждали такое неразумное поведение, не означает, что христианин не может давать клятву, когда ему нужно заверить других в серьезности своих намерений или в правдивости своих слов. Как видно из разговора Иисуса с иудейским первосвященником, христианин не будет возражать против приведения его к присяге в суде, ведь он в любом случае — под присягой или нет — будет говорить только правду (Мф 26:63, 64). Даже решение христианина служить Богу — это клятва Иегове, с которой начинаются их личные взаимоотношения. Иисус поставил клятву и обет в один ряд (Мф 5:33).

Чтобы придать своим словам вес в глазах читателей, апостол Павел пишет во 2 Коринфянам 1:23 и Галатам 1:20 то, что можно приравнять к клятве. В другом случае Павел говорит о клятве как об обычном и вполне приемлемом способе разрешения споров и обращает внимание на то, что «Бог, решив еще в большей мере показать наследникам обещания неизменность своего намерения, вступил в дело с клятвой», поклявшись самим собой, поскольку не мог клясться никем бо́льшим. Это придало Божьему обещанию юридическую силу и сделало его вдвойне надежным «благодаря двум неизменным вещам, в которых невозможно для Бога солгать» — благодаря его обещанию и клятве (Евр 6:13—18). Кроме того, Павел отмечает, что Христос был назначен Первосвященником в согласии с клятвой Иеговы и стал залогом лучшего соглашения (Евр 7:21, 22). В Библии упоминается более 50 случаев, когда клятву давал сам Иегова.

В ночь, когда Иисус был взят под стражу, апостол Петр трижды отрекся от него. В конце концов Петр «стал проклинать себя и клясться: „Я не знаю этого человека [Иисуса]!“» (Мф 26:74). Поддавшись страху, Петр стал убеждать окружавших его людей в правдивости своих слов. Поклявшись, что не знает Иисуса, он тем самым заявил, что говорит правду и готов к тому, чтобы в противном случае его постигло бедствие. (См. также ПРОКЛЯТИЕ.)