(«овца»).

Дочь Лавана, младшая сестра Лии; двоюродная сестра и любимая жена Иакова (Бт 29:10, 16, 30). В 1781 г. до н. э. Иаков, скрываясь от своего брата Исава, который хотел его убить, пришел в Харран, находившийся в Паддан-Араме, «в землю жителей Востока» (Бт 28:5; 29:1). Рахиль, у которой «была красивая фигура и красивое лицо», пасла овец своего отца; она встретила Иакова у колодца неподалеку от Харрана. Дядя Иакова, Лаван, радушно принял его в свой дом, и через месяц Иаков согласился работать на него семь лет, чтобы жениться на Рахили, которую полюбил. За семь лет любовь Иакова к ней не ослабла, поэтому «ему показалось, что прошло всего несколько дней». Однако в день свадьбы его дядя подменил Рахиль своей старшей дочерью, Лией, которая, очевидно, была с ним заодно в совершении этого обмана. Наутро, когда Иаков обвинил Лавана в подлоге, тот стал оправдываться, ссылаясь на местный обычай. Прежде чем получить в жены Рахиль, Иаков согласился отпраздновать все семь дней свадьбы с Лией и отработать на Лавана еще семь лет (Бт 29:4—28).

Иаков не был разочарован своей женой Рахилью и любил ее больше, чем Лию. Поэтому Иегова из жалости к Лии проявил к ней благосклонность, благословив четырьмя сыновьями, тогда как Рахиль оставалась бесплодной (Бт 29:29—35). Рахиль испытывала ревность к своей сестре, а также отчаяние по поводу своего бесплодия, которое в то время для женщины считалось позором. Раздражительность и нетерпение Рахили сердили ее мужа, несмотря на то что он ее любил. Рахиль решила отдать в жены Иакову свою служанку, чтобы иметь детей от нее (так в свое время поступила Сарра со своей рабыней Агарью). Служанка родила двоих детей, которые считались детьми Рахили. К тому времени, когда желание Рахили наконец исполнилось — у нее самой родился сын, Иосиф,— у Лии и у ее служанки родилось еще четыре сына (Бт 30:1—24).

Когда Иаков был готов покинуть Харран, тесть уговорил его остаться, и Иаков прожил  в Харране еще шесть лет. После этого, получив указание от Бога, он ушел. Поскольку Лаван поступал нечестно, Иаков не сказал ему, что собирается уходить. Лия и Рахиль поддержали в этом мужа. Перед уходом Рахиль украла у отца терафимов, которые, очевидно, представляли собой идолов. Лаван настиг Иакова и его домашних и пожаловался на то, что у него украли терафимов (их пропажа, по-видимому, беспокоила его больше всего). Иаков, не зная о том, что их взяла Рахиль, выразил по этому поводу неодобрение и сказал, что тот, у кого найдется украденное, должен умереть. Ища пропажу, Лаван дошел до шатра Рахили, но она спрятала терафимов в верблюжьем седле, села на него и сказала, что не может встать, потому что у нее менструация (Бт 30:25—30; 31:4—35, 38).

Когда Иаков шел на встречу со своим братом Исавом, он показал, что Рахиль по-прежнему остается его любимой женой: он поставил ее и ее единственного сына позади всех своих домашних, несомненно, считая, что, если Исав на них нападет, это будет самое безопасное место (Бт 33:1—3, 7). Пожив какое-то время в Сокхофе, затем в Сихеме и, наконец, в Вефиле, Иаков двинулся дальше на Ю. Где-то между Вефилем и Вифлеемом Рахиль родила второго ребенка, Вениамина, однако при родах умерла. Там Иаков похоронил ее и обозначил место ее могилы, поставив на ней столб (Бт 33:17, 18; 35:1, 16—20).

По немногочисленным сведениям, которые сообщаются о Рахили в Библии, трудно до конца понять, каким она была человеком. Она поклонялась Иегове (Бт 30:22—24), но у нее были свои недостатки. То, что она украла терафимов, а затем с хитростью скрыла свой поступок, по крайней мере частично объясняется тем, в какой семье она выросла. Однако, несмотря на все ее недостатки, Иаков нежно ее любил. Даже в преклонном возрасте он считал ее своей настоящей женой и дорожил детьми, родившимися от нее, больше, чем остальными своими детьми (Бт 44:20, 27—29). То, как сильно Иаков любил Рахиль, видно из простых слов, сказанных им Иосифу незадолго до смерти (Бт 48:1—7). О ней и о Лии говорится, что они «воздвигли дом Израиля [Иакова]» (Рф 4:11).

Археологические находки в какой-то мере проливают свет на то, почему Рахиль присвоила терафимов своего отца (Бт 31:19). Клинописные таблички, найденные в Нузи (сев. Месопотамия) и относящиеся к середине 2-го тыс. до н. э. или к более позднему периоду, свидетельствуют о том, что у некоторых древних народов обладание домашними богами давало законное право на наследование имущества семьи (Ancient Near Eastern Texts / Под ред. J. Pritchard. 1974. С. 219, 220). Согласно предположениям некоторых ученых, Рахиль считала, что Иаков имеет право наследовать часть имущества Лавана как его приемный сын, и, возможно, она украла терафимов с целью обеспечить его право на наследство или даже дать ему преимущество перед сыновьями Лавана. Или же Рахиль считала, что обладание терафимами не позволит ее отцу претендовать на часть богатства Иакова, которое он приобрел, служа Лавану. (Ср. Бт 30:43; 31:1, 2, 14—16.) Достоверность этих предположений зависит от того, действительно ли в роду Лавана существовал такой обычай и действительно ли терафимы были домашними богами.

Место «во владениях Вениамина в Целцахе», где похоронили Рахиль, было известно даже во времена Самуила, спустя примерно шесть столетий после ее смерти (1См 10:2). Традиционно считается, что ее могила расположена приблизительно в 1,5 км к С. от Вифлеема. Но в таком случае она находилась бы на территории Иуды, а не Вениамина. Поэтому некоторые считают, что могилу Рахили следует искать севернее. Однако любые попытки установить ее точное местонахождение бессмысленны.

Почему спустя столетия после смерти Рахили в Библии было сказано, что она будет плакать о своих сыновьях?

В Иеремии 31:15 Рахиль изображается плачущей о своих сыновьях, которых увели во вражескую землю, и ее плач слышен даже в Раме (к С. от Иерусалима на территории Вениамина). (См. РАМА, 1.) Поскольку Ефрем несколько раз упоминается в контексте этого пророчества, а северное царство Израиль часто в собирательном смысле бывает представлено как Ефрем (Иер 31:6, 9, 18, 20), некоторые ученые считают, что пророчество исполнилось, когда ассирийцы увели в плен жителей северного царства (2Цр 17:1—6; 18:9—11). Однако оно может относиться и к тому времени, когда в плен были уведены как жители Израиля, так и жители Иуды (последние — в Вавилон). В первом случае образ Рахили уместен, потому что она была прародительницей племени Ефрема (через Иосифа), самого значительного в северном царстве. А во втором случае Рахиль, которая была матерью не только Иосифа, но и Вениамина (произошедшее от него племя составляло часть южного  царства Иуда), хорошо символизировала бы матерей всего Израиля, которые, как тогда казалось, напрасно рождали сыновей. Однако Иегова дал утешительное обещание, что пленники обязательно «вернутся из вражеской земли» (Иер 31:16).

Слова Иеремии Матфей отнес к массовому убийству младенцев, совершенному в Вифлееме по приказу Ирода (Мф 2:16—18). Поскольку в любом случае могила Рахили находилась сравнительно недалеко от Вифлеема (хотя и не там, где считается традиционно), образ плачущей Рахили удачно выражает скорбь матерей, лишившихся детей. Еще более уместной ссылка на пророчество Иеремии представляется ввиду сходства ситуаций. Израильтяне находились под господством чужеземной державы, и их сыновья снова были уведены в плен, но на этот раз «вражеской землей», куда они ушли, очевидно, была не территория какого-либо государства, а могила — место, над которым царствует смерть. (Ср. Пс 49:14; Отк 6:8.) Смерть названа «последним врагом», который будет уничтожен (Рм 5:14, 21; 1Кр 15:26). Возвращение из этого «плена» возможно только благодаря воскресению из мертвых.