Дальняя комната священного шатра и позднее храма (Исх 26:33; 1Цр 6:16). Очевидно, это отделение священного шатра представляло собой куб со стороной 10 локтей (4,5 м). Размеры Святого святых в храме, построенном Соломоном, были в два раза больше, чем в священном шатре, и соответственно объем этого помещения был в восемь раз больше (Исх 26:15, 16, 18, 22, 23; 1Цр 6:16, 17, 20; 2Лт 3:8).

Один день в году, в День искупления, в Святое святых входил первосвященник; никому больше никогда нельзя было заходить за занавес, висевший между Святым и этой комнатой (Лв 16:2). В Святом святых первосвященника окружали херувимы, вышитые цветными нитями на внутренней стороне полотнищ священного шатра и на занавесе (Исх 26:1, 31, 33). В храме, построенном Соломоном, стены и потолок были сделаны из кедра и покрыты золотом. На стенах были вырезаны изображения херувимов, пальм, диких арбузов и цветов (1Цр 6:16—18, 29; 2Лт 3:7, 8).

В Писании говорится, что в День искупления первосвященник входил в Святое святых три раза: сначала с золотой кадильницей, наполненной углями с жертвенника, и с благовонным фимиамом; затем с кровью быка — приношением за грех священнического племени; и наконец с кровью козла — приношением за грех народа (Лв 16:11—15; Евр 9:6, 7, 25). Он кропил кровью животных на землю перед золотым ковчегом соглашения, на крышке которого были золотые херувимы, а над ней — облако, символизировавшее присутствие Иеговы (Исх 25:17—22; Лв 16:2, 14, 15). Очевидно, это облако ярко светилось и было единственным источником света в этом отделении священного шатра, поскольку светильника там не было.

Когда священный шатер находился в пустыне, над Святым святых были облако днем и огненный столб ночью, которые видел весь лагерь Израиля (Исх 13:22; 40:38; Чс 9:15; ср. Пс 80:1).

В храмах позднее не было ковчега. Когда и при каких обстоятельствах исчез ковчег соглашения, неизвестно. По всей вероятности, он не попал в руки вавилонян, разграбивших и разрушивших храм в 607 г. до н. э., так как он не указан в перечне вещей, которые они оттуда вынесли (2Цр 25:13—17; Езд 1:7—11). Ни во втором храме, построенном Зоровавелем, ни в более величественном храме Ирода в Святом святых не было ковчега. Когда умер Иисус Христос, Бог выразил свой гнев, сделав так, что толстый, тяжелый занавес, отделявший Святое святых от Святого, разорвался надвое сверху донизу. Тогда у священников, служивших в Святом, появилась возможность увидеть Святое святых и убедиться, что в этом отделении не было ковчега, который представлял присутствие Бога. Так Бог подтвердил, что жертвы искупления, которые приносил иудейский первосвященник, больше не имели значения и что в служении левитского священства больше не было необходимости (Мф 27:51; 23:38; Евр 9:1—15).

Символическое значение. В Святом святых шатра собрания, или священного шатра, находился ковчег соглашения; крышка ковчега, на которой было два золотых херувима, представляла престол Бога. Поэтому Святое святых символически представляло жилище Иеговы Бога — небо. Такой вывод можно сделать на основании Письма евреям, в котором то, как израильский первосвященник один день в году, в День искупления, входил в Святое святых, сравнивается с тем, как великий Первосвященник Иисус Христос раз и навсегда вошел с жертвой за грехи в то, символом чего было Святое святых. Там объясняется: «Во второе отделение [Святое святых] входит только первосвященник раз в год, не без крови, которую он приносит за себя и за грехи, совершаемые народом по незнанию. [...] Этот шатер служит примером для назначенного времени, которое уже настало... [...] Однако Христос явился как первосвященник пришедших благословений и через шатер более великий и совершенный, сделанный не руками человека, то есть иного творения, раз и навсегда вошел в святое место — но не с кровью козлов и молодых быков, а со своей кровью — и приобрел для нас вечное избавление. Поэтому было необходимо, чтобы символические образы небесного очищались так [окроплением кровью жертвенных животных], а само небесное — жертвами лучшими, чем эти. Ведь Христос вошел не в святое место, сделанное руками человека, устроенное по образу истинного, но в само небо, чтобы предстать теперь за нас перед лицом Бога» (Евр 9:7—12, 23, 24).

Так Иисус Христос, великий Первосвященник по образу Мелхиседека, сделал то, что израильские первосвященники из рода Аарона, входя  в земное Святое святых, могли сделать только символически (Евр 9:24). Духовных братьев Христа, его сонаследников, укрепляют следующие слова из Письма евреям: «Мы, убежавшие в укрытие... [имеем] сильное побуждение ухватиться за надежду, которая перед нами. Эта надежда у нас как якорь для души, надежна и крепка, и входит за завесу, куда за нас вошел предшественник, Иисус, навеки ставший первосвященником по образу Мелхиседека» (Евр 6:18—20).

Павел побуждает этих христиан с полной уверенностью и не стесняясь обращаться к Богу, а также крепко держаться их надежды: «Поэтому, братья, поскольку благодаря крови Иисуса мы имеем уверенность в отношении пути, ведущего в святое место, который он открыл для нас как новый и живой путь через завесу, то есть свою плоть, и поскольку мы имеем великого священника над домом Бога, да приблизимся к Богу с искренними сердцами и в полной уверенности, которую дает вера, окроплением очистив сердца от порочной совести и омыв тела чистой водой. Будем же неустанно и не колеблясь всенародно возвещать о нашей надежде, потому что верен обещавший» (Евр 10:19—23).