Дело, подлежащее рассмотрению в суде; разбирательство, слушание дела. В еврейском языке мысль о судебном деле связана в первую очередь с глаголом рив, означающим «ссориться; спорить; вступать в судебное дело» (Бт 26:20; Вт 33:8; Пр 25:8). Родственное ему существительное переводится как «спор», «дело в суде», «судебное дело» (Исх 23:2; Вт 17:8; Пс 35:23; Иса 34:8). Еврейское слово дин, используемое в связи с судом, вынесением приговоров и тому подобным, иногда переводится как «судебное дело», «тяжба» (Иов  35:14; Пс 140:12; Пр 22:10). Среди Божьего народа судебные дела рассматривались, во-первых, для того, чтобы обеспечить выполнение законов Бога, и, во-вторых, чтобы воздать по заслугам тем, кто причастен к делу, а также, если необходимо, возместить нанесенный ущерб. Как видно из слов Моисея, обращенных к израильским судьям и записанных во Второзаконии 1:16, 17, Бог не отстранялся даже от дел между отдельными людьми, когда речь шла об ущемлении чьих-либо прав.

Можно сказать, что в Эдемском саду рассматривалось судебное дело. Целью было установить факты, выявить, какие затрагивались вопросы; все это должно было предаться огласке, и в итоге требовалось вынести приговор виновным. Иегова, по сути, допросил Адама и Еву. Хотя ему все было известно, он провел слушание, ясно изложил обвинения, в ходе допроса выявил факты и дал Адаму и Еве возможность говорить в свою защиту. Иегова выслушал признания виновных, а затем принял по этому делу решение. Он применил закон, руководствуясь принципами справедливости и проявив незаслуженную доброту — Иегова оказал милосердие к еще не родившимся потомкам Адама и Евы, отложив исполнение смертного приговора, вынесенного виновным (Бт 3:6—19).

Рассмотрение этого дела Иеговой Богом, Верховным Судьей, в дальнейшем послужило для его народа образцом в том, как проводить судебные разбирательства (Бт 3:1—24). Судебные дела, проводимые в согласии с правовыми требованиями Бога, служили для выявления и обсуждения фактов — с целью восстановления справедливости, причем по возможности справедливость смягчалась милосердием (Вт 16:20; Пр 28:13; ср. Мф 5:7; Иак 2:13). Такого рода разбирательство было предусмотрено для сохранения духовной и нравственной чистоты израильского народа и для заботы о благополучии каждого отдельного израильтянина, а также пришельцев и поселенцев, живших среди них (Лв 19:33, 34; Чс 15:15, 16; Вт 1:16, 17). В данном народу Законе был изложен порядок рассмотрения гражданских дел, а также дел о мелких и крупных преступлениях (в том числе против Бога и государства), о недоразумениях, о ссорах, а также о разного рода проблемах личного, семейного, племенного и общенационального плана.

Судопроизводство. Когда спор носил чисто личный характер, стороны призывались не ссориться и улаживать дела в частном порядке (Пр 17:14; 25:8, 9). Если же они не могли прийти к согласию, можно было обратиться к судьям (Мф 5:25). Именно такое наставление дал Иисус (Мф 18:15—17). Ни до появления Моисеева закона, ни после вступления его в силу не было предусмотрено никаких формальных, сложных процедур для ведения судебных дел, однако с образованием Синедриона судебной системе стал присущ некий формализм. Тем не менее дела велись упорядоченно, и все призывались говорить по существу. Суды были открыты для женщин, рабов и пришельцев, так что справедливости мог добиваться каждый (Иов 31:13, 14; Чс 27:1—5; Лв 24:22). Показания против обвиняемого давались в его присутствии, и он мог говорить в свою защиту. По всей видимости, в патриархальном и в израильском обществе в суде не было прокуроров; в адвокатах тоже не было необходимости. Сторонам не приходилось покрывать судебные издержки.

Истец в гражданском деле либо жертва уголовного преступления представляли свое дело вниманию судей. Вызывали вторую сторону и собирали свидетелей. Слушание обычно проводилось открыто, часто у городских ворот (Вт 21:19; Рф 4:1). Судьи опрашивали обе стороны, рассматривали доказательства и показания. Если доказательств было достаточно, вердикт выносился без промедления; если же дело было слишком трудным, судьи передавали его в более высокий суд. Приговоры, такие, как телесные наказания и смертная казнь, приводились в исполнение сразу же. Закон не предусматривал такой меры, как лишение свободы. Человека заключали под стражу лишь в том случае, когда за решением нужно было обратиться к Иегове (Лв 24:12; см. ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ВИДЫ НАКАЗАНИЯ; СУД).

Вина всегда влекла за собой ответственность, исключений не было. Виновность нельзя было оставлять без внимания. Во всех случаях, когда того требовал Закон, виновного наказывали, а иногда его обязывали возместить ущерб. Затем виновный, чтобы обрести мир с Богом, должен был принести жертву в святилище. За любую вину необходимо было принести жертву для искупления (Лв 5:1—19). Даже непреднамеренный грех делал человека виновным, и для его искупления требовалось принести приношение (Лв 4:1—35). Что касается ряда правонарушений, в том числе обмана и вымогательства, то, если человек раскаивался и признавался в содеянном, он должен был возместить ущерб, а также принести приношение за вину (Лв 6:1—7).

 Доказательства. Если человек стал свидетелем отступничества, подстрекательства к мятежу, убийства, которое оскверняет землю, или иных тяжких преступлений, он был обязан сообщить об этом и дать показания о том, что ему было известно,— иначе он навлек бы на себя Божье проклятие, провозглашенное публично (Лв 5:1; Вт 13:8; ср. Пр 29:24; Эсф 6:2). Но одного свидетеля для подтверждения фактов было недостаточно. Требовалось два или более свидетеля (Чс 35:30; Вт 17:6; 19:15; ср. Ин 8:17, 18; 1Тм 5:19; Евр 10:28). По Закону свидетели обязаны были говорить правду (Исх 20:16; 23:7), а иногда с них брали клятву (Мф 26:63). Это особенно касалось случаев, когда подозреваемый был единственным свидетелем в каком-либо деле (Исх 22:10, 11). Считалось, что при рассмотрении судебного дела судьями или в святилище люди представали перед Иеговой, и свидетели должны были осознавать, что подотчетны Богу (Исх 22:8; Вт 1:17; 19:17). Свидетелю нельзя было брать взяток, замышлять зло, а также он не должен был позволять, чтобы нечестивый человек уговорил его сказать неправду (Исх 23:1, 8). Он не должен был под давлением большинства давать ложные показания или допускать, чтобы на него повлияли богатство либо бедность тех, кто причастен к делу (Исх 23:2, 3). Даже тесные семейные узы не должны были удерживать человека от свидетельства против грубого нарушителя закона, например провинившегося в отступничестве или непокорности (Вт 13:6—11; 21:18—21; Зх 13:3).

Лжесвидетель получал наказание, которое было предусмотрено для обвиняемого в случае, если его вина будет доказана (Вт 19:17—21). Всегда, когда выносился смертный приговор, свидетели должны были первыми бросать камни в казнимого. Таким образом закон предписывал свидетелям на деле доказывать свое рвение к истинному, чистому, поклонению и свое желание удалить зло из Израиля. Это требование также удерживало от дачи ложных показаний. Лишь бессердечный человек мог ложно обвинить кого-либо, зная, что ему придется быть первым в исполнении смертного приговора (Вт 17:7).

Вещественные и косвенные доказательства. Если один человек отдавал на хранение другому свой скот и при этом какое-нибудь из животных задирал дикий зверь, то труп растерзанного животного можно было предъявить в качестве доказательства — это освобождало от ответственности (Исх 22:10—13). Если муж обвинял жену в том, что до замужества она лишь выдавала себя за девственницу, отец девушки мог принести судьям накидку, взятую с брачного ложа, как доказательство ее девственности, чтобы снять с нее обвинение (Вт 22:13—21). Уже в патриархальном обществе вещественные доказательства в некоторых случаях принимались во внимание (Бт 38:24—26). Доказательствами могли служить и обстоятельства. Если обрученная девушка, подвергшись насилию в городе, не кричала, это рассматривалось как свидетельство того, что она по доброй воле покорилась насильнику и, следовательно, была виновна (Вт 22:23—27).

Подозрение в прелюбодеянии. Мужчина, подозревавший свою жену в прелюбодеянии — хотя не было ни свидетелей, ни признания с ее стороны,— мог привести ее к священнику, где она предстала бы перед судом Иеговы, который видит и знает все. При этом ее виновность или невиновность не устанавливалась путем причинения ей физических страданий. В самой процедуре не было ничего, что могло бы нанести женщине вред или же выявить, виновна она или нет,— ее судил Иегова, и он же делал известным свой вердикт. Если она была невиновна, она не потерпела бы вреда и муж должен был вступить с ней в интимные отношения, чтобы она забеременела. А если она была виновной, это отразилось бы на ее репродуктивных органах и она утратила бы способность забеременеть. Если же имелись два свидетеля, то не было необходимости в том, чтобы она таким образом представала перед Иеговой. Судьи признали бы ее виновной, и ее побили бы камнями (Чс 5:11—31).

Документы. Значение имели и разного рода записи, или документы. Если муж отсылал жену из своего дома, он должен был дать ей свидетельство о разводе (Вт 24:1; Иер 3:8; ср. Иса 50:1). Существовали также родословные, например те, что мы находим в 1 Летописи. В Библии, кроме того, упоминаются купчие — записи о продаже недвижимости (Иер 32:9—11). Писалось немало писем, некоторые из которых могли храниться и фигурировать в судебных делах (2См 11:14; 1Цр 21:8—14; 2Цр 10:1; Не 2:7).

Суд над Иисусом. Самой возмутительной пародией на правосудие стал суд над Иисусом Христом и вынесенный ему приговор. До суда старшие священники и старейшины народа сговорились убить Иисуса. То есть судьи подошли к делу предвзято и заранее, до разбирательства, решили, каким будет вердикт (Мф 26:3, 4). Они подкупили Иуду, чтобы он предал им Иисуса (Лк 22:2—6). Поскольку они действовали незаконно, они не стали брать Иисуса  под стражу днем в храме, а дождались темноты и послали толпу, вооруженную дубинками и мечами, чтобы арестовать его в безлюдном месте за пределами города (Лк 22:52, 53).

Иисуса отвели сначала в дом Анны, бывшего первосвященника, который по-прежнему обладал огромным влиянием, поскольку его зять Каиафа был в то время действующим первосвященником (Ин 18:13). У Анны Иисуса допрашивали и ему давали пощечины (Ин 18:22). Затем его связанным повели к первосвященнику Каиафе. Старшие священники и Синедрион стали искать лжесвидетелей. Их приходило много, но они противоречили друг другу, кроме двух — тех, что исказили слова Иисуса, записанные в Иоанна 2:19 (Мф 26:59—61; Мк 14:56—59). Наконец первосвященник потребовал, чтобы Иисус поклялся и сказал, Христос ли он, Сын Бога. Когда Иисус ответил утвердительно, сославшись на пророчество из Даниила 7:13, первосвященник разорвал на себе одежду и призвал суд объявить Иисуса виновным в богохульстве. Такой вердикт и был вынесен, вследствие чего Иисуса приговорили к смертной казни. Затем, вопреки Закону, ему стали плевать в лицо и бить его кулаками, издеваясь над ним (Мф 26:57—68; Лк 22:66—71; ср. Вт 25:1, 2 с Ин 7:51 и Де 23:3).

После этого незаконного ночного разбирательства Синедрион встретился рано утром, чтобы утвердить приговор и посовещаться (Мк 15:1). Затем связанного Иисуса повели во дворец правителя, Пилата, и сказали: «По закону мы не имеем права никого убивать» (Ин 18:31). Перед Пилатом Иисуса обвинили в том, что он запрещает платить налоги цезарю и объявляет себя Христом, царем. В глазах римлян обвинение в богохульстве, направленном против Бога евреев, не было бы столь серьезным, чего нельзя сказать об обвинении в подстрекательстве к мятежу. Пилат, после безуспешных попыток вынудить Иисуса дать показания против самого себя, сказал иудеям, что не находит в нем никакой вины. Однако, когда Пилат узнал, что Иисус из Галилеи, он, обрадовавшись, отправил его к Ироду, поскольку Галилея находилась в подчинении у Ирода. Ирод стал задавать Иисусу много вопросов, надеясь, что тот покажет ему какое-нибудь знамение, но напрасно. Тогда Ирод начал унижать Иисуса и насмехаться над ним, после чего отправил его обратно к Пилату (Лк 23:1—11).

Пилат попытался освободить Иисуса, воспользовавшись обычаем того времени, но иудеи воспротивились этому — они попросили вместо Иисуса отпустить мятежника и убийцу (Ин 18:38—40). Тогда Пилат приказал высечь Иисуса, и он снова подвергся издевательствам — теперь со стороны воинов. Затем Пилат вывел Иисуса к народу и попытался освободить его, но иудеи закричали: «На столб его! На столб!» В конце концов Пилат приказал казнить Иисуса на столбе (Мф 27:15—26; Лк 23:13—25; Ин 19:1—16).

Какие законы Бога нарушили иудейские священники в ходе суда над Иисусом Христом?

Вот некоторые из грубых нарушений законов Бога, допущенные иудеями в ходе суда над Христом: они дали взятку (Вт 16:19; 27:25); составили заговор, извратили правосудие и справедливость (Исх 23:1, 2, 6, 7; Лв 19:15, 35); лжесвидетельствовали, чему судьи потворствовали (Исх 20:16); освободили убийцу (Варавву), чем навлекли на себя и на землю вину в пролитии крови (Чс 35:31—34; Вт 19:11—13); следовали за большинством на зло (Исх 23:2, 3); призывая казнить Иисуса на столбе, нарушили законы, запрещавшие следовать постановлениям других народов и предписывавшие не пытки, а побивание преступника камнями или умерщвление его иным способом до повешения на столбе (Лв 18:3—5; Вт 21:22); признали царем не иудея, а язычника (цезаря) и отвергли Царя, избранного Богом (Вт 17:14, 15); и, наконец, стали виновными в убийстве (Исх 20:13).